— Мам, ты чего? Не слышишь меня?.. — обиделась было Клер, но Джин сразу исправилась:
— Э-э-м… пусть будет «арахис», — и перевела на меня глаза, ставшие вдруг холодными. Так мы испытующе смотрели друг на друга пару минут, после чего она обратилась к дочке: — Принцесса, нам с твоим папой нужно поговорить. Не оставишь нас ненадолго?..
Дочурка насупилась, слезла со стула и, обиженная, зашагала к себе в комнату.
Как только дверь детской закрылась, Джин налетела с упреками:
— Значит, подвизался пойти с ним, да?! А о нас с дочерью ты подумал?.. Как мы здесь без тебя будем? Скажи мне? Мало того, что в прошлый раз, пока ты где-то шатался, на нас с Клер напал волк на пруду, так теперь ты собрался идти еще дальше! Уже в другой город! И сколько прикажешь тебя ждать на этот раз?.. День, два, три… месяц?.. Сколько, Курт?.. Сколько, ответь мне?!.
— Пять, — робко вставил я, — пять дней всего, Джин…
— Пять, говоришь?!. — пуще разозлилась она. — И плюс обратно столько же, да?.. Десять чертовых дней без мужа в пустом доме с ребенком?!. А не совсем ли ты охренел, Флетчер?..
— Милая, послушай, не кипятись… — попытался я вразумить супругу, — я принесу вам оттуда что-нибудь интересное. В конце концов, я обещал ему!..
При этих словах лицо ее почернело от гнева, глаза сделались большими, страшными, чужими.
— Да, конечно-конечно, ты же дал обещание!.. — иронично процедила Джин. — Ты ведь у нас такой безотказный благодетель, всем помогаешь! А ничего, что у тебя, вообще-то, семья есть, нет?!. Или мы так… грязь под ногами: можно размазать, можно стряхнуть?..
— Ну что ты начинаешь-то, Джин?.. — примирительно выступил я, даже попытался приобнять, но жена взбрыкнулась, оттолкнула. — Конечно же, вы — моя семья! Я люблю вас и все сделаю, чтобы вы были счастливы. Не говори всякой ерунды…
— А что?! — вскипела жена. — Я не права разве? Да ты же нас задвигаешь на второй план! У тебя же одни твои эти вылазки чертовы на уме — и все! Дома почти не видим! Клер тебя скоро уже узнавать перестанет!
— Да где вы меня не видите-то?.. Я же месяц целый дома просидел!
— Впервые за много лет! — съязвила она. — Мне теперь тебе за это спасибо надо сказать?..
Я промолчал.
— Иди ты, в общем, куда хочешь! Хоть к дьяволу… — вздохнула Джин, отвернулась к окну. За ним понемногу догорал вечер, выцветало небо. И добавила: — Как был бесхребетный, так и остался. Ни мнения своего, ничего… так… — махнула рукой, — ни рыба ни мясо ходит какой-то. Куда ветер подует, туда и ты…
