- Водные лыжи? - чуть оживилась Женя. - Жаль, я только что сделала прическу.
- А хочешь, пойдем в бар - по кружке ледяного пива с сосисками.
- Это соблазнительно. Но от пива толстеют.
- А в зоопарк? - упавшим голосом предложил Гущин.
- Я уже вышла из этого возраста.
- Ну, а куда ты хочешь пойти? - почти с отчаянием спросил Гущин. - В кино, в ресторан?..
- Не старайся, папа, все равно ничего не выйдет.
- Как странно: все говорят, ты похожа на меня. Но ты вылитая мама.
- Я не большая мамина поклонница, - холодно сказала Женя. - Но кое в чем мамин опыт заслуживает внимания.
- Мама прожила нелегкую жизнь...
- Только не вспоминай войну, карточки и заслуги фронта перед тылом. Все это в зубах навязло. Я имела в виду другие мамины достоинства.
- Какие же?
- Умение быть самой собой, ни с кем и ни с чем не считаться.
- Я лично не вижу в этом... - начал Гущин. Женя зажала уши.
- Только не ссылайся на свой пример! Это, извини меня, просто смешно. Ты, конечно, хороший специалист, все это знают. Но каждый человек, если он не круглый идиот, обязан понимать в своем деле. Ты не думай, что я тебя не люблю, папа, просто детские представления о Великом отце миновали. Я все увидела таким, как есть. И это меня не устраивает, вернее, устраивает на условиях полной свободы. И не будет ни зоопарка, ни планетария, ни водной станции, ни киношки - не рассчитывай на уютный домашний заговор обиженного отца с любящей дочерью против грешной матери...
- Сергей Иваныч, а хотите, я покажу вам свой Ленинград?
- А это удобно?
Наташа засмеялась.
- Я была уверена, что вы скажете что-нибудь в этом духе. Конечно, удобно.
- А где он, ваш Ленинград?
- Совсем рядом - на Профсоюзном бульваре. Они пошли туда пешком.
Возле бульвара им попался навстречу маленький ослик под громадным, нарядным, обитым красным плюшем седлом. На таких осликах катают детей в парках.
- Какая крошка! - удивился Гущин.
- Спасибо скворцу за то, что он такой большой, а ослику за то, что он такой маленький, - нежно сказала Наташа.
- О чем вы? - не понял и отчего-то смутился Гущин.
- Спасибо жизни за все ее чудеса, - так же нежно и странно ответила Наташа
Они подошли к дому Наташиных друзей, миновали двор, толкнули обитую войлоком дверь и сразу оказались в мастерской художника
Чуть не половину обширного помещения занимал гравировальный станок и большая бочка с гипсом. Помимо двух мольбертов здесь находилась приземистая, широченная тахта, десяток табуретов и торжественное вольтеровское кресло. С потолка свешивались изделия из проволоки, напоминающие птичьи клетки, - модели атомных структур, вдоль стен тянулись стеллажи с гипсовыми скульптурами каких-то диковинных фруктов. Картины, рисунки и гравюры свидетельствовали, что мечущаяся душа хозяина мастерской исповедовала множество вер. Суздальские иконописцы, итальянские примитивы, французские импрессионисты, испанские сюрреалисты, отечественные передвижники поочередно, а может, зараз брали его в плен. Но во всех ипостасях он оставался размашисто, крупно талантлив. Да и сам художник был хорош: громадный, плечистый, с кудрявыми русыми волосами, он являл собой в редкой чистоте тип русского былинного богатыря Микулы Селяниновича
