– Кадзуки… что, черт побери, ты сделал с моей «шкатулкой»? Что ты делаешь с ней сейчас?..
Я оглядываюсь. Зловещие тени собираются вокруг меня, точно окружая добычу.
Однако все они лишь бессмысленно повторяют одно и то же.
(нет… нет…) (спаси) (убей) (одиноко) (прости прости прости) (кто-нибудь, кто-нибудь, посмотрите на меня) (ууууууууу) (хочу увидеть тебя)
(мария)
(мария)
(мария)
Я стискиваю зубы и стряхиваю с себя эти тени.
Они тут же рассыпаются.
Я погружаюсь все глубже. Конца этому нет.
Сколько я уже здесь нахожусь? Похоже, довольно долго.
Погружаясь, я заглядывала в самые разные полные счастья мирки. Все они были наполнены смехом, и все до единого оказались осквернены гротескными комками плоти.
Сначала я сердилась. Почему Кадзуки делает это? Что такого классного в том, чтобы вставать на моем пути? Но затем гнев начал постепенно сменяться страхом; я заметила кошмарное безумие в тех методах, которые он применял. Я начала тревожиться за самого Кадзуки. Сам-то он в порядке после того, как сделал такое? Может ли он сохранить здравый рассудок?
Увидев, как очередной мир сожран комом плоти, я шепчу:
– Кадзуки… я хочу поговорить с тобой.
О чем ты думаешь? Что ты делаешь? Я хочу знать.
Я думала, что буду погружаться еще глубже, но, похоже, ошибалась: вода перестает быть прозрачной, она стала темной и липкой, как деготь. Все негативные эмоции, рожденные внутри этой «шкатулки», скапливаются здесь; этот осадочный слой беспокойства образует морское дно.
Здесь я обнаруживаю еще один маленький мирок.
Похоже, он и виновен в этих странных происшествиях и в накоплении беспокойства.
Собравшись с духом, я проникаю в этот мирок.
Едва войдя, я ощутила колоссальную разницу между этим миром и остальными. Здешний воздух жалит мою кожу, словно в нем полно песка, а небо окрашено в кроваво-красный цвет. Земля с самого начала усеяна множеством комков плоти, но они все не растут и не шевелятся.
Естественно, я здесь всего лишь зритель. Однако вдруг что-то приближается ко мне, парящей в небе. Это искажение пространства, «осадок», едва напоминающий человеческое существо.
(Мария.)
Этот голос и это имя…
– Кадзуки! Это ты, да?
Но «осадок» произносит:
(К сожалению, я не могу тебе ответить; это всего лишь сообщение, которое я оставил для тебя в надежде, что ты когда-нибудь сюда придешь. Нет… на самом деле я не оставлял сообщение с какой-либо целью; это просто эхо прошлого.)
– Что это за место? А… ну да, ты же не можешь мне ответить, да?
