«Хорошая! Раньше-то где был?» — с укором подумала Даша.
Звонок позвал людей в зал. Василий подошел, взял жену под руку.
Когда зал заполнился и шум угомонился, стали выбирать президиум. Секретарь парткома, седой скуластый человек, записывал фамилии, которые называли в зале.
— Костромин Василий Павлович, — сказал кто-то в задних рядах.
И Василий ушел на сцену. За большим столом, накрытым красным сатином, он сидел рядом с директором, чуть наморщив лоб и сцепив в пальцах большие, окрепшие в работе и огрубевшие руки. Новый костюм ладно облегал его широкие плечи, коричневый галстук с серебряными крапинками спускался по белой рубашке. Не носил раньше Василий галстуков, первый раз купила ему Даша, а повязывать оба не умели — ходил Василий к Угрюмовым, чтоб сделали узел, как надо.
Даша глядела то на Василия, любуясь и гордясь им, то на секретаря парткома, который теперь стоял за трибуной и делал доклад. О революции, о ее жертвах во имя сегодняшнего счастья. О достижениях страны в промышленности и колхозном хозяйстве. О капиталистическом окружении и о происках скрытых внутренних врагов, пытающихся вредить, где только удается.
После доклада началось премирование. Третьим назвали имя Дарьи Костроминой.
Уважением людей богат человек. В работе и в заботе проходят дни и годы, мотаешься от семьи к заводу, от завода к семье, и оглядеться некогда, крутишься, как колесико в часах. Беда, коль никто тебе хоть раз в жизни не скажет, что нужный ты человек, важное дело делаешь и за то тебе спасибо. Без внимания, без доброго слова никнет человек, как колос без дождя.
Под музыку Даша шла на сцену, и так легки были ее шаги, словно не сама она шла, а музыка несла ее на невидимых крыльях. Пять ступенек наверх. В новом шелковом платье, прямая и стремительная, красивая от счастья, от внимания, от яркого света, поднимается Даша по ступенькам, и тысяча людей глядит на нее, и все радуются ее радости и оглушительно бьют в ладоши. Дубравин, улыбаясь, протягивает Даше коробочку с часами. Принимая подарок, Даша обещает работать еще лучше. Василий из президиума улыбчиво глядит на нее, и дороже всех аплодисментов, дороже музыки и часов для Даши этот взгляд. Всю бы жизнь прожить так, чтоб доволен был Василий. Всю бы радость свою подарить ему за любовь...
Каждый день Даша встречала радостно и провожала благодарно, счастливая спокойным, устойчивым счастьем. Бабка Аксинья обычно вставала раньше Даши, а сегодня заспалась. Нюрка тихонько посапывала в своей кроватке. Василий еще не вернулся с ночной смены.
