— Аудиенции, служба, — миролюбиво поправил Салогуб. — Отчет тобой приготовлен?
— Энтот, что говорили, ваше благородие? Вотчас будет сготовлен.
— Пусть обождут. Я занят, — распорядился Салогуб властным голосом, так, чтобы слышали в прихожей.
Шмель беззвучно удалился из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.
В прихожей на грубой массивной лавке сидели купцы, держа шапки в руках. Они встали навстречу писарю, разом поклонились. В глазах беспокойство и тревога.
— Вот, господа торговые люди, ихнее благородие заняты, — проговорил Шмель, разгибая спину.
— Это мы слышали, господин писарь, — густым тихим голосом ответил высокий мужчина с черной окладистой бородой. — Но о чем разговор будет, тебе-от известно?
— Как вам сказать, господа торговые люди, — ухмыльнулся Шмель. — Приказано сготовить отчет о том, сколько вы в минувшем году напромышляли пушнины у инородцев путем обмена на спирт. Вот мы и стараемся, стало быть.
Шмель уселся на табурет и, ткнув замызганное перо в чернильницу, зашуршал бумагой.
Купцы беспокойно переглянулись. Бородатый приблизился к столу, зашептал:
— Господин писарь, ты-от знаешь, как мы мытаримся по тайге. Порадей, а мы ужо не оставим тебя в накладе.
Шмель молча скрипел пером. Бородатый подал знак своему товарищу. Захрустели ассигнации.
— Прими, господин писарь, за хлопоты, — прогудел он, протягивая пачку денег.
— Сорт не тот, господа торговые люди. Шума много, а звону нету, — бросил Шмель, продолжая строчить.
Его левая рука нырнула в столешницу, на столе появилась массивная глиняная плошка с обкусанными краями. Шмель невозмутимо продолжал скрипеть пером под вздохи и шепот купцов, под звон монет. Когда плошка оказалась почти наполненной золотыми полуимпериалами, она так же бесшумно исчезла в ящике стола. Шмель поднялся, шепнул что-то бородатому детине и скрылся за дверью. Через минуту он появился на пороге, приглашая купцов к его благородию. Купцы гуськом вошли в комнату, отвесили глубокий поклон. Салогуб, слегка кивнув, внимательно следил за лицами «торговых людей», которые смиренно стояли перед ним. В комнате царило молчание.
— Садитесь, — властным голосом предложил Салогуб и внушительно постучал пальцем по листочку бумаги на столе. — Купец второй гильдии Иван Черных?
— Я буду Иван Черных, купец второй гильдии, ваша милась, — густым басом ответил чернобородый, комкая огромными лапами длинноухую беличью шапку. Богатая долгополая шуба черного меха и плотного сукна свободно покоилась на его широких плечах, круглое слегка горбоносое лицо дышало достоинством, небольшие серые глаза смотрели с едва заметной лукавинкой. Глаза исправника разом охватили всю эту могучую фигуру и, казалось, прощупали до самых печенок.
