Всепоглощающий ужас парализует мою опорно-двигательную систему. Я зажимаю себе рот ладонью, чтобы не закричать во всеуслышание. Гавриил Германович явно находится в своей стихии, стегая парня кнутом с каким-то особым, садистским удовольствием. Выражение его лица хладнокровно и напрочь лишено сострадания. Он повторяет каскады сеченых ударов одни за другими. Его волосы отбрасывают мрачные тени на скулы, длинный ремень в руке вьется и жалит окровавленного пленника укусами натасканной смертоносной кобры.
− Говори, мразь, на кого работаешь? − тоном, нетерпящим возражений, требует Гавриил Германович, приостанавливая избиение.
Изувеченный парень с болтающимся на сухожилии вырванным глазом слизывает кровь с рассеченной губы и сдавлено курлыкает:
− Иди на х**!
− Воистину приступим к казни, − растягивает губы в жестокую линию Гавриил Германович.
Собранной пластикой затаившегося зверя перед прыжком он шагами циркульно прочерчивает кольцо вокруг полуживого пленника и резко наотмашь рубит его снизу вверх апперкотом в челюсть. Во рту у того что-то хрустит, он сплевывает с кровью осколки зубов и ничком падает на землю.
− Я − твоя смерть, гребаный наемник, − с наслаждением растягивает приговор Гавриил Германович, наступая подошвой ему на горло.
Шипастый кнут в его руке взмывает высоко в воздух и с хирургической точностью рассекает черепную коробку наемного убийцы пополам. Через мгновение его мертвое тело сморщивается, чернеет и осыпается на землю серой пылью.
С окончанием кровавой бани Гавриил Германович несколькими размеренными движениями сматывает запачканное кровью орудие убийства и садится за руль припаркованного неподалеку от лобного места коллекционного черного «Хаммера». Выбор средства передвижения оправдывает характер владельца: этот беспощадный мужчина раздавит любую преграду на пути и глазом не моргнет. Железные нервы наглядно показывают, что вершить судьбы на плахе для него не в новинку. Слухи о его склонности к насилию оправдались с лихвой.
Переводя дух, я выдыхаю остывший лесной воздух и присаживаюсь на торчащий корень дерева. Из короткой повести Юли мне открывается новое впечатляющее открытие. Гавриил Германович размозжил голову какой-то мертвой разработке Ордена. По ее словам, в прах обращаются только ходячие мертвецы. У меня появляется гипотеза, что кто-то насылает на архонтов обученных убийц, поднимая их из могил. На ответы «кто?» и «зачем?» прольет свет слежка за Гавриилом Германовичем, в организации которой нам не помешает помощь невесты его лучшего друга.
