— А взяли, конечно, тебя одного? — спросил Прохор. — Как самого бесшабашного?
— Меня-то сразу взяли, да еще Леньку, кореша, — грустно ответил Малахов. — Мы с ним были не разлей вода. Пока его власовцы на дороге не подстрелили… Статья у нас с ним подходящая — за драку. Другие, в натуре, только колхозное добро воровали — колоски, молоко. Иль самогон гнали. Какие из них солдаты?
— Ты больше никому про это постановление не рассказывай, — посоветовал Степан. — Могут засмеять. А могут и морду набить. Только тебе, а не твоим знающим людям.
К штабу полка, прикрытому сверху маскировочной сетью, с трудом, едва не разваливаясь, подъехала та самая полуторка и стала, заглохнув, среди новеньких «эмок» и «виллисов», словно нищий на паперти, просящий милостыню среди господ, прибывших к праздничной службе.
И все увидели, как лейтенант Малютин и водитель помогают переводчику Косте Горелову выбираться из кузова грузовика.
Но сначала показалась его голова, вся в окровавленных бинтах, и присутствующие замерли на месте, увидев эту картину. Потом вытащили убитого автоматчика, сопровождавшего Костю и пленного «языка» в штаб дивизии.
Затем послышался короткий вскрик, и все обернулись к подбегающей Лиде. Вот она остановилась как вкопанная, увидев Костю и окровавленную повязку на его глазах, и зажала рот рукой, чтобы снова не закричать.
Казалось бы, здесь все давно привыкли к смерти и крови, и сколько уж молодых, полных сил и надежд людей погибло у всех на глазах, но сейчас, глядя на жениха и невесту, уже готовившихся к свадьбе и ожидавших первенца, все особенно остро почувствовали трагедию войны, это неистовое торжество смерти над жизнью. Многие из тех, кто был здесь, уже три года пытались остановить и прервать это кровавое безумие, но смерть продолжала безжалостно калечить людские тела, души, жизни и судьбы, и уже, казалось, только совсем у немногих доставало сил ей противостоять и сопротивляться.
— Костенька… — охнула, заплакала Лида, и он обернулся на ее голос. — Господи… Что они с тобой сделали?
В последний момент ее, падающую в обморок, подхватила под руку Катя.
— Лида… Прости, я не вижу тебя, — сказал Костя дрожащим голосом. — Подойди сюда. Я вот тебе тут подарок… — Он шарил по карманам, пока не достал небольшую коробку с ожерельем, уже испачканную кровью.
— Что вы смотрите? Его надо немедленно в санбат! — негромко сказал лейтенант Малютин окружающим.
— Диверсанты, — негромко объяснял водитель, дрожащими пальцами принимая чью-то самокрутку. — Сначала документы у всех проверяли… Потом старлея прикладом в лицо, прямо по очкам… А мне автомат под ребра. Вези их прямо к Иноземцеву… И если бы не лейтенант… — Он кивнул на Малютина. — Они у него документы потребовали, а он один всех троих положил…
