Золотой Рот подмигнул, и толстяк побагровел.
— Берегись, — сказал он, — в прошлый раз я бросил в Аксайской долине восемнадцать лошадей. Я знаю, что там волков нет. Кто увел их, когда к ним вернулись силы?
— Найди! — невозмутимо отвечал Золотой Рот.
— Шавдах, — сказал Ибрай, — когда ты поедешь?
— Через неделю, — гневно отвечал толстяк.
— Шавдах, сегодня ты богатый. Судьба! Завтра ты будешь ободранный, как вот этот нищий, — с лицемерным участием сказал Золотой Рот.
Шавдах важно покачал головой.
— Ты знаешь, манап никогда не теряет. Я — манап. Если я стану нищим, завтра придут пастухи и приведут скот. Ты знаешь обычай: пока я богат, обо мне никто не помнит. Но если меня посадят в тюрьму, сотни людей продадут последнюю корову, чтобы помочь мне убежать. Ведь это уже было не один раз. Я — маленький человек, по когда я попадаю в беду, то весь мой род вспоминает, что я — манап. Поэтому я ничего не боюсь. Кроме того, если меня три раза поймают, но один раз я пройду — и то все будет хорошо. Сейчас дают за пять фунтов опия полфунта золота.
— Ты привезешь столько золота? — переспросил Ибрай.
Его желтое лицо стало еще более жестоким и алчным.
— Да, я привезу столько, — нерешительно, как будто с опасением проговорил Шавдах.
— Байзак — не манап, — упрямо сказал Золотой Рот.
— Тс… — в один голос зашипели Шавдах и Ибрай.
— Если манап теряет, то каждый человек приносит ему, что может. Я знаю все. Когда пять лет назад один большой человек — вы знаете, о ком я говорю, — потерял караван контрабанды, он стал богаче, чем был. Вы тоже это знаете. Он разорился и стал нищим, но ему пригнали больше тысячи коней. Но твой господин — не манап, — закончил Золотой Рот, обращаясь к Шавдаху.
— Он больше манапа, — ответил Шавдах. — Манапы сидят за решеткой. Все, что он говорит, люди обязаны исполнять. Вот кто он. Он покупает людей. Они его ненавидят, но повинуются.
— Это правда, — спокойно возразил Золотой Рот. — Но если завтра он станет бедным…
Ибрай и Шавдах расхохотались на всю чайхану. Ибрай повторил, гогоча во все горло:
— Если он станет бедным…
Золотой Рот спокойно продолжал:
— Тогда все его враги подымутся как один. Никто ему не поможет. У него будут только одни долги. Он на манап. Он бай. Вы знаете, что это значит.
Шавдах долго смотрел, вытаращив глаза, как будто не понимал. Это была его манера показывать презрение к глупости собеседника. Потом горячо заговорил:
— У него таких, как я, столько, сколько красноармейцев у начальника границы. В Китае он имеет дома и землю и всегда может уехать туда. И я, ах, я только у него служу. Если бы ты знал, сколько у него богатства! Он делает, что хочет.
