основной, и тогда он полностью окажется в моих руках. В дополнение к основным страхам бывают более мелкие, которые называют боязнью. Боязнь грозы, мышей, змей, темноты, черной кошки, перебегающей через дорогу… Это уже не так серьезно, но все равно небесполезно знать о том, кем вы собираетесь управлять, а точнее сказать, манипулировать. Слово «manipula» пришло к нам от древних римлян. Это третья часть когорты. Но с годами военное значение забылось, и теперь «манипуляция» – искусное движение либо действие руками. Стало быть, я – манипулятор? Вероятно. Только термин этот мне не очень по нраву. Все-таки я не фокусник. Мои действия основаны не на обмане, а на точном расчете. И потому мне больше подходит слово «архитектор», или нет, лучше – «дирижер». Ведь я дирижирую смертью. И мой оркестр сейчас исполняет очередную сонату, состоящую из трех частей. Как известно, в сонате первая часть стремительная, вторая – медленная, а третья, заключительная, вновь быстрая. Именно так будет и у меня. Первая закончилась. Пришло время второй. Я уже приготовил партитуру, музыканты – на своих местах. Что ж, дамы и господа, пора занимать места и гасить лампы в зрительном зале!
Ювелир Мацлович жизнь вел правильную и благообразную. С соседями и родственниками не ссорился, от плохих людей держался подальше, был не жаден, но и не расточителен, взаймы не брал, в долг не давал, синагогу посещал регулярно и золотишко у сомнительных личностей никогда не скупал, даже несмотря на явную выгоду. «Покупать у жулика вещи – грех, потому что такой поступок побуждает вора делать новые кражи», – говаривал он. Наум Яковлевич был уверен, что правда и справедливость существуют, в тюрьме сидят лишь отпетые негодяи, а в полиции работают кристально честные и глубоко порядочные люди, призванные государем охранять закон и порядок.
Каково же было его удивление, когда к нему, законопослушному человеку, явился невысокий толстяк, представившийся помощником начальника сыскного отделения и, бесцеремонно выпроводив троих посетителей, плюхнулся в кресло напротив и велел подать чаю.
– Вы занимались реставрацией серебряного ковша шестнадцатого века, переданного Вием? – громко отхлебывая из стакана горячий чай, сразу перешел в наступление Каширин.
– Да, я. А что случилось? Почему вы меня об этом хотите спросить?
– Тут вопросы задаю я, так что извольте давать точные и откровенные ответы. В противном случае мы продолжим наше общение в тюремном замке. Ясно?
