Объяснив все причины неудовольствия, Пушкин встал и сказал г-ну д’Аршиаку, что он предоставляет ему как секунданту своему сговориться с ним, д’Аршиаком, изъявив твердую волю, чтобы дело непременно было кончено того же дня. Г-н д’Аршиак спросил его при Пушкине, согласен ли он принять на себя обязанность секунданта. После такого неожиданного предложения со стороны Пушкина, сделанного при секунданте с противной стороны, он не мог отказаться от соучастия, тем более что г-н Пушкин был с детства его товарищем и приятелем; к тому же он имел намерение и надежду, хотя весьма слабую, к примирению. После ухода Пушкина первый вопрос его был г-ну д’Аршиаку, нет ли средств окончить дело миролюбно. Г-н д’Аршиак, представитель почитавшего себя обиженным г-на Геккерна, вызвавшего Пушкина на дуэль, решительно отвечал, что никаких средств нет к примирению. И за сим предложил ему постановить следующие условия: приехать соперникам в начале 5 часа пополудни за Комендантскую дачу и стреляться там на пистолетах. Расстояние между соперниками назначить 20 шагов, с тем, чтобы каждый мог делать пять шагов и подойти к барьеру. Никому не давать преимущество первого выстрела, но чтобы каждый дал по одному выстрелу, когда угодно, на означенных пяти шагах до барьера, наблюдая, чтобы каждый стрелял друг в друга в одинаковом расстоянии, а в случае промахов с обеих сторон начинать же на тех же условиях. К сим условиям г-н д’Аршиак присовокупил не допускать никаких объяснений между противниками, но он возразил, что согласен, что во избежание новых каких-либо распрей не дозволить им самим объясняться, но, имея еще в виду не упускать случая к примирению, он предложил, со своей стороны, чтобы в случае малейшей возможности секунданты могли объясняться за них.
По окончании разговора его с г-ном д’Аршиаком он отправился к Пушкину, который тотчас послал за пистолетами, по словам его, на сей предмет уже купленными; в исходе 4-го часа они отправились на место дуэли, куда и прибыли почти в одно время с противниками. Г-н д’Аршиак тотчас приступил к измерению расстояния, за сим ему ничего не оставалось делать, как последовать его примеру. Барьер означен был шинелями секундантов. Потом г-н д’Аршиак и он зарядили каждый свою пару пистолетов и вручили по одному противникам, они по его знаку тотчас начали сходиться. Г-н Геккерн, не доходя шага до барьера, выстрелил и ранил Пушкина, который упал у своего барьера; они бросились к нему на помощь, но Геккерн остановлен был словами Пушкина, которой сказал по-французски: «Подождите, я чувствую в себе довольно силы, чтоб сделать свой выстрел». Г-н Геккерн после сего стал на свое место правым боком вперед и прикрыв рукой грудь. Так как пистолет Пушкина при падении его забился снегом, он подал ему другой.
