приду?..
Я подняла голову и взглянула на бледное солнце, холодно сиявшее в сером и равнодушном небе.
- Я приду, Джер, - прошептала едва слышно. Мне так хотелось верить, что он и впрямь мог услышать меня сейчас.
Нищий, что сидел у стены, подал мне неплохую, казалось бы, идею маскировки. Недолго думая, я опустилась на колени на противоположной стороне улицы. Согнулась, надвигая на лицо капюшон, и протянула руку ладонью вверх. Теперь я не видела лиц прохожих, шагавших мимо меня, но превосходно обозревала вход в обитель Ордена. И сидеть тут можно часами: никто и не посмотрит с подозрением в мою сторону.
Впрочем, свою ошибку я осознала уже спустя четверть часа, когда принялась промерзать насквозь от ветра и холодных, как лёд, камней. И как такие, как этот нищий, просиживают целые дни на столь жутком посту?.. При этой мысли я неосознанно постаралась найти глазами того, кто подал мне пример, но место его пустовало. А потом над моим ухом неожиданно раздался голос, немного заплетающийся и хриплый:
- Ну и чего ты тут делаешь, милочка?
Я подняла голову: тот самый одетый в лохмотья нищий возвышался надо мной. Я поднялась с коленей, радуясь такой возможности, и переспросила:
- Простите?
Нищий хохотнул:
- Вежливая, да? Сразу видать - новенькая... и правил, выходит, не знаешь.
- Каких правил?
- Простых. Это - моя улица. А вон та - Джекки Коромысло, а та... в общем, девочка, всё здесь давно поделено. Хочешь заработать? Иди к Кривоглазому Робу в "Ястреба". Если понравишься, может и возьмёт тебя в команду.
"Команду, - мысленно повторила я. - Выходит, это, что, целое предприятие такое?.."
- Я не знала, простите. А позвольте, я посижу здесь недолго, а все собранные деньги потом пересыплю в вашу шляпу?
- Экая невидаль! - вновь хрипло рассмеялся нищий. - А тебе-то с того что?
- Мне... мне просто нужно здесь посидеть. Немного.
- Следишь за кем что ли?
- Вроде того, - нехотя призналась я.
Нищий хмыкнул, потом вдруг стянул с плеча какой-то свёрток, в котором я спустя миг узнала истёртое одеяло. Ну надо же, а я ведь даже и не задумалась, что он не морозил себе внутренности, как я, на холодных камнях.
- Давай, садись со мной, - предложил тем временем собеседник. - А то, глупая, доиграешься в следопытку, да помрёшь через месяц от чахотки.
- Спасибо, - только и проговорила я, стараясь не думать, от чего можно помереть, усевшись на одно одеяло с бездомным пропойцей. Да, может, это и цинично, но от внутренней брезгливости я отделаться никак не могла. И была уверена, что жуткий запах, исходивший от его лохмотьев и кожи, будет преследовать меня ещё несколько дней, если я не выброшу свою одежду тотчас по возвращении.
