«Пора!» — подхлестнул себя Женька Курочкин и поднял руку. Он уже давно продумал линию своего поведения. После вчерашнего нелепого случая нужно было теперь приложить все силы, чтобы понравиться учителю, чтобы тот к нему не придирался. А что Владимир Кириллович будет к нему придираться, Женька нисколько не сомневался. Лично он, Женька, на месте учителя такому ученику проходу бы не дал! Значит, нужно искать случай, чтобы показать себя, понравиться учителю. Слушая взволнованный рассказ Владимира Кирилловича о целине, Женька подумал: «Красиво говорит, образно. Наверно, поэзию любит. На этом и нужно сыграть».
— Пожалуйста, Курочкин!
«Запомнил фамилию, — подумал Женька. — Значит, не простил вчерашнего. Ну, посмотрим».
— Я, Владимир Кириллович, больше всего люблю поэзию. Вот вы говорили о больших и светлых душах. А ничто так не облагораживает душу человека, как поэзия. Она воспитывает в человеке понятие настоящей красоты, чувство прекрасного!
— Ерунда! — буркнул Толька.
— Помолчите, Коротков.
— Да ведь чепуху он говорит, Владимир Кириллович, — медленно поднимаясь, выкрикнул Толька. — «Ничто так не облагораживает душу!» Конечно, поэзия, может быть, и влияет… это самое, помогает… — он запутался, махнул рукой и твёрдо отрубил: — труд! Вот что по-настоящему облагораживает душу! Труд на пользу общества, на пользу людям!
Женька снисходительно смерил его глазами и невозмутимо продолжал:
— Конечно, поэзия не всем доступна. Чтобы чувствовать и понимать поэзию, нужна возвышенная душа!
— Как у нашего Цыпы, — ехидно прошептал сзади Вьюн, но Женька даже бровью не повёл. Его интересовало только одно: что скажет Владимир Кириллович.
— И вы считаете, что обладаете такой душой?
«Начинает придираться», — подумал Женька.
— Я люблю и понимаю поэзию, — уклончиво ответил он, дескать, делайте вывод сами.
— И кого же из поэтов вы любите?
— Блока, Бальмонта, Есенина, Маяковского, а из современников — Евтушенко, Роберта Рождественского и Булата Окуджаву.
— Странно, как они вместе уживаются в вашем сердце. Особенно Маяковский и Бальмонт. Впрочем, об этом не будем пока говорить. Вы, вероятно, и сами пишете стихи? Может быть, прочтёте нам что-нибудь?
Женька ждал и желал этого вопроса. Наконец-то он себя покажет! Не в силах скрыть довольной улыбки, он отбросил со лба свисающую прядку светлых волос, высоко поднял голову и нараспев — он слышал неоднократно по радио, что именно так читают свои стихи настоящие поэты — начал:
