– О боги, так ведь это же… – снова икнула Остроглазка.
Рысь обрадованно прищурила глаза, Соболюшка же охнула от страха: видом незнакомцы были весьма нехороши. Оба лысые, большеухие, с курносыми носами, одетые в латаные-перелатаные порты, рубахи и сапоги. Ростом невелики, с хлипкими, как у отроков, плечами… зато при лужёных глотках.
– Эва, люди! – проревел один, пластаясь вдоль стенки. – Смотрители грядут! Смотрители! Красная полоса! – Не заметил никакого движения, встал, хлопнул себя ладонью по лбу. – Да вы что, оглохли?.. Повторяю: смотрители!
И что есть силы припустил дальше. Со спины он казался тряпичной куклой, которую дёргают за нитки.
– Верно мыслишь, хозяйка, шуршуны это, – сказала Снежка и дёрнула Остроглазку зубами за подол. – Сейчас лучше с ними держаться! – И первой, скрежетнув когтями по камню, рванула за незнакомцами.
– За мной! – встрепенулась Остроглазка, пихнула в грудь Лося, открывшего было рот, и быстро побежала следом за рысью.
Как скоро выяснилось – очень даже вовремя. Стены туннеля дрогнули, послышался глухой гул, и ложбинка, что была устроена в полу, стала на глазах наливаться красным. Будто по ней стремительно потёк ручей расплавленного металла. Двигался он куда быстрее бегущих. Скоро по всей длине туннеля пролегла красная полоса. Она напоминала уже не расплавленный металл, а свежую кровь.
Между тем один из шуршунов, тот, что нёсся впереди, остановился, примерился, плюнул на ладонь и особенным образом трижды стукнул в стену:
– Ну открывайся же ты, зараза, открывайся…
Стучал он не зря. В стене здесь имелась тайная дверь, которая со страшным скрипом и отворилась. Было похоже, ею не пользовались уже сотни лет.
– Наддай, Кресяня, наддай, – замахал он рукой своему товарищу, которого уже обогнала рысь. – Моргает уже!
Действительно, красная полоса на полу то гасла, то вспыхивала с новой силой. Она казалась живой.
– Да тут я, Кудяня, тут я… – тяжело отозвался Кресяня, запалённо дыша, подоспел, выругался, юркнул в дверь.
По туннелю изо всех сил бежали Лось, Остроглазка, Соболюшка, Атрам, Стригун и Славко. Торопить их было не нужно – сзади, всё усиливаясь, накатывался размеренный гул.
– Живей, человеки… – Кудяня еле дождался, пока все не войдут, и торопливо закрыл проход. – А теперь сидим тихо, как мыши!
Он знал, что говорил. Гул всё приближался… и наконец что-то массивное, необыкновенно быстрое с жутким рёвом пролетело мимо. Упасите боги оказаться на его пути…
