Если Клэй надеялся, что никто не заметит ухода сына, то теперь эти надежды рухнули. Гости были полностью поглощены тем, что происходит. Все молча наблюдали, как официант убирал прибор и стул Джеральда, и оставшиеся одиннадцать мест за огромным столом показались еще более отдаленными друг от друга.
Наступило молчание, еще более тягостное, чем прежде. Сара, прислонившись к подоконнику, грустно смотрела на Алекса и Лэнса. Не замечая ее взгляда, они держались рядом друг с другом, рослые, мрачные, молчаливые. Бет вертела бусы на шее и смотрела поверх голов собравшихся. Она сразу сказала Саре, что сыновья Клэя окажутся снобами, и нечего зря тратить на них время, и теперь упивалась своей правотой. Супруги Лори, как и подобает воспитанным людям, сохраняли полную непроницаемость. Миссис Мур вернулась к тому стулу, на который ей нравилось опираться.
Клэй постучал ножом по бокалу, отчаянно пытаясь создать хоть какой-то шум. Как насчет шампанского, кому налить? Кто-нибудь хочет еще закусок? Через пару минут подадут обед. Он покачался на пятках, хмыкнул и откашлялся.
— Прекрасно! Да-да, шампанского! Прекрасно, изумительно! — прокричала Дорис, протягивая бокал и звеня при этом семью золотыми браслетами. Официант опрометью бросился к ней.
Интересно, подумала Синтия, догадывается ли Тэд Румбах, как все мы благодарны его жене за то, что она так по-дурацки себя ведет?
Вдруг миссис Лори с виноватым видом плюхнулась на один из стульев расставленных вокруг стола. В ту же минуту краска вновь прилила к ее лицу. Каждый воспринял ее поступок как сигнал к действию, все кинулись искать свои места, и наконец в зале возникло небольшое оживление.
Клэй выдвинул стул Синтии и при этом шутливо поклонился. Чокаясь с ним шампанским, Синтия поцеловала его, затем вытянула анемон из вазы посреди стола и воткнула ему в карманчик с платком. Он храбро улыбнулся в ответ и потянулся за маслом.
Вокруг них завязался разговор. Мать Синтии спросила у Лэнса что-то про скрипку. Тэд заговорил с Алексом про лес. Синтия дала знак подавать горячее.
Официанты оживленно заговорили по-французски, и все деловито принялись за обед стоимостью сто долларов с персоны.
Мэрион Хендерсон передвигалась по бальному залу отеля, лучезарно улыбаясь коллегам и подчиненным своего мужа, и изо всех сил старалась держаться без высокомерия, на равных — в общем, играла в демократию. Уже были произнесены все речи и подан кофе. Участники банкета встали из-за стола, обрадовавшись возможности уйти от запачканных скатертей, переполненных пепельниц и приставших к локтям крошек. Над головами из невидимых динамиков неслись звуки фокстрота. Служащие фирмы «Пластмассы Беллами», их жены, гости — все общались, танцевали, то и дело натыкаясь друг на друга. Мэрион помахала директору по сбыту и вице-директору по производству, они помахали ей в ответ.
