Подарок не останется, конечно, безответным. Вот и вам кое-что от меня. Могу поспорить, что вы уже знаете, что это.
Энни из-за елки начинает вытаскивать что-то очень большое.
Пол: Я думаю, это домашние тапочки?
Это инвалидная коляска, завернутая в упаковочную бумагу и с бантом на спинке, Энни ставит коляску перед постелью.
Энни: А вот и нет. Это кресло-каталка. С сегодняшнего дня нам очень надо, чтобы вы смогли передвигаться.
Пол: (нервно) Да, конечно. И для чего же нам это надо?
Энни: «Для чего»! А что там стоит под елкой? Ну-ка? О-о, да это что-то тяжелое!
Она тащит еще один запакованный предмет величиной с граммофон и ставит его перед Полом.
Энни: Ну, догадались, что это может быть? (Он пожимает плечами и читает надпись.)
Пол: «Самому лучшему в мире писателю от его Самого Великого Фаната».
Энни: Это от меня. Ну, откройте же.
Пол: Ну, давайте откроем.
Он распаковывает старую допотопную пишущую машинку. Энни сияет.
Пол: Королевский подарок… Бог мой, настоящий антиквариат!
Улыбка у Энни исчезает.
Энни: Я купила ее не как антиквариат, а просто, как бывшую в употреблении. Она ведь в очень хорошем состоянии!
Пол(торопливо): Я же не в этом смысле… упаси бог, хорошая машинка, на века. Просто класс!
Энни: Я купила ее в магазине «Всякая всячина». Дурацкое название, правда? Нэнси Дартмонд, которая в нем торгует, дура, каких не сыщешь. Она дважды была замужем, дважды разводилась, и сейчас снова сошлась в каким-то официантом из ночного клуба. Это я к тому, что вы говорите, что это антиквариат…
Пол: Да нет, она замечательная. Она мне очень нравится, честно.
Энни:…а она сперва хотела за нее сорок пять долларов. Но я ее заставила все-таки скинуть пять, потому что буква Н не печатается. Вот видите? Тут нет одного зубчика — это буква Н.
Она ставит машинку в сторону.
Пол(лицемерит): Ну, это пустяки!
Энни: Я ей сразу сказала, что Н — это очень важная буква. Это одна из букв в фамилии моего любимого автора.
Пол: А в имени моей любимой медсестры она встречается даже дважды!
Энни: (смущенно) Ой, вы, просто, льстец!
Пол: (дарит ей самую лучезарную улыбку) Энни, наверху в вашей комнате, кажется, слышен телевизор. Может, по случаю Рождества, принесете его сюда, а?
Энни: Что вы, я или надорвусь, или грохнусь вместе с ним на лестнице. (Хихикает.) Пол, это такая громадина!
Пол: Нет, я только так спрашиваю, потому что удивительно, что нет никаких сообщений о моем исчезновении. Ведь прошло столько недель, а никто меня не ищет… Ведь это странно, правда?
