— И тебя просят?
— Я грешный человек. Это Великий Антоний мог сразиться с бесами.
— Я думаю, ты слишком скромничаешь.
— Садись, научу тебя плести корзину, — ответил Феодосий.
Авва показывал, я смотрел. Нормальное занятие для человека с высшим образованием (это я о себе).
— А ты учился где-нибудь, авва?
— Ты имеешь в виду мирское мудрование?
— Да.
— Я три года посещал университет в Александрии.
Во как! Корзины...
— Кто были твои родители, Феодосий?
— Зачем ты спрашиваешь об этом? «Просто так»?
— Извини.
— Они были добрые люди. Может, они и заблуждались, но не мне судить их. Мне пристало поступать так, как велит заповедь: «Чти отца твоего и мать, и да продлятся дни твои на земле».
— А вот у меня не получается почитать.
— Жаль. Но, думаю, ты поймёшь и научишься. Проси Бога о помощи.
— А не стыдно ли всё просить да просить?
— Стыдно попрошайничать, особенно у тех, кто сильнее тебя. Стыдно пресмыкаться перед людьми, выпрашивая себе благ. Богу же следует открывать сердце.
— А если я прошу о ерунде?
— Просьбы кошки полны мышей. Потому, что мышей полны мечты кошки.
Больше Феодосий не отвлекался от корзины. Он плёл её с таким вниманием и с таким увлечением, как будто на земле не было более важного и срочного дела.
Я тоже перебирал прутья. Что мне оставалось делать? А на душе было светло. Будто и впрямь ничего важнее не было на земле.
Глава 27
Авва отказался есть вечером. Мне же отделил только немного каши и пресёк взглядом просьбу о добавке.
— Познавай себя, — сказал он вроде бы невпопад. — Где ты будешь молиться? Здесь или на воздухе?
— Ну... на воздухе, — выбрал я.
— Хорошо. Возьми мои чётки и прочти сто Иисусовых молитв.
— Сто? Это много или мало?
— Это сто. Иди, Всевлаад. Прочтёшь — вернёшься.
Солнце снова клонилось к закату. Небо оделось в лилово-сиреневую мантию. От красоты захватывало дух. Нет, невозможно. Не человеческая — Божественная красота.
Хотелось благодарить. Да, именно так. Благодарить Создателя за красоту. Я не сам встал на колени. Что-то поставило (Кто-то поставил) меня, и вся моя душа, ещё не остывшая с утра, устремилась в это закатное небо, благодаря... Слава Тебе, Господи, Слава Тебе... За этот мир. За небо, за солнце. За египетскую пустыню и большой город. Слава Твоей премудрости. Става Твоей любви, потому что без любви невозможно создать такую красоту.
Спасибо Тебе, что я, человек, могу эту красоту воспринять. Спасибо Тебе за тот отрезок бытия и за всё то, что открыл мне. И не дай мне запачкать свою душу так, чтобы она стала слепой. Слава Тебе...
