Я поворачиваюсь к нему и улыбаюсь, но он по уши в книге. Я опускаю голову, собираясь вернуться к вопросам теста, но тут в окне классной комнаты, поверх террариума с игуаной, замечаю что-то в небе.
Оно мелькает всего на секунду, но кажется странно знакомым, будто я видела такое прежде – во сне или, может, на картине.
Мачта. И парус.
Даже не один – два, три. Как на парусном судне. Большие, белые, хлопающие. И из бури выплывает нос корабля.
Он…
У меня и раньше бывали галлюцинации, но подобных – никогда. Я что-то читала о миражах в небе, фата-моргана – так их называют. Кому-то однажды привиделось, что в небе над Ливерпулем целых полчаса висел Эдинбург. Но это… это корабль, от чего ему отражаться? Мы далеко от моря. В глубине материка.
Потянувшись, дёргаю за рукав мистера Гримма. Он смотрит на меня раздражённо. Я тыкаю пальцем в окно.
Он вглядывается, на мгновение замирает и продолжает пялиться. Затем снимает очки и снова устремляет взгляд в небо.
– Дерьмо, – говорит.
– Что? Вы видите его? Видите?
– Гроза, – отвечает мистер Гримм и дёргает жалюзи.
Те с лязгом опускаются на подоконник, комната вновь становится просто комнатой, и я слышу свист, протяжный и высокий. Хотя не совсем свист. Больше чем свист.
Позвольте уточнить: намного больше чем свист.
«Аза, – свистит голос, – Аза, ты там?»
«Это всё не по-настоящему, Аза Рэй Бойл, не по-настоящему», – бормочу себе под нос.
Это что-то новенькое. Что-то плохое. Что-то связанное с моим мозгом.
Мама смотрит на меня через кухонный стол, теребит свои пепельные волосы, стянутые в «хвост», и морщит лоб.
– Ты точно в порядке? На слух так не очень. Помнишь последнюю галлюцинацию? Тогда у тебя был жар.
Один её взгляд – и ты готов. Рядом с моей матерью притворяться невозможно. Она иммунолог. Целыми днями торчит в своей лаборатории, часто задерживается допоздна и возится с мышами.
Сегодня же вернулась домой относительно рано – всего половина двенадцатого. Её эксперименты в последнее время не удаются. И мама не в настроении терпеть, как она говорит, «эту байду», в данном случае – мои россказни о том, де я в норме и к врачу идти не нужно.
– Грета, – говорю, – я в порядке, как и всегда.
– Грета… – вторит она. – Ты не так должна меня называть, Аза Рэй.
– Ну тебя же не заставляют звать меня «дочерью». Тебе позволено обращаться ко мне по имени.
Ответом меня не удостаивают, отмеряют положенную дозу лекарств и суют мне в рот термометр.
– Договорились,
