Секс обычно не тот путь, которым начинаются отношения между людьми, но если он сможет заставить ее поверить хотя бы в это, увидеть во всей полноте физическую сторону любви, то он окажется на шаг ближе к тому, чтобы заставить ее поверить и во все остальное. К тому моменту, как она поймет, что включает в себя любовь к женщине, у нее не останется ни малейшего сомнения в том, что она ему не безразлична.
Он коснулся губами ее губ.
Она задрожала, чувствуя, что тает.
— Вот так-то, девочка.
Мелисса зажмурилась. Он стиснул ее в объятиях. Мягкий и влажный, поцелуй длился долго. Он сказал, что хотел, — не говоря ни единого слова. С ним она может позабыть о своих страхах, он всегда будет при ней. Она может быть дерзко-раскованной, стеснительной, требовательной или отдающей всю себя, — ему безразлично. Он хочет быть тут, забрать ее с собой туда, где будут только они одни, в пространство, созданное любовью для двоих.
Мелисса отстранилась, едва переводя дыхание.
— Значит, вы со мной согласны. Это ненадолго.
Он согласился. Может быть, в глубине души она когда-нибудь поймет, что соглашаться со всем, что говорит женщина, есть способ ее любить. И он опять ее поцеловал.
Он подтянул ее поближе, протискиваясь глубже. Его язык, шаря, столкнулся с ее языком, стал с ним играть, стал ее успокаивать и вызвал у нее мимолетную улыбку и растапливающее сердечный холод наслаждение. Она назвала его по имени. Он нагнул ее голову и слегка укусил ухо, отчего Мелисса вздрогнула. Ласки становились все грубее. Он на минуту задумался, а не будет ли она против.
Но постепенно Мелисса погружалась в него, и тела их становились единым целым. Упругая и подрагивающая плоть его разгорячилась, а крепкий стержень непростительно пролез между ними. И когда он положил ей ладонь на грудь, то дрожала уже его рука.
А ее руки были мягкие и шелковистые, знающие, чего хотят, они обвились вокруг его шеи.
— Ты был прав. Там, на кухне. Ты мне правда нужен. И так давно!
Это не прикрытое признание потрясло его до глубины души. Он поиграл с ее соском, и по телу ее прошла мелкая дрожь.
— Как давно? — спросил он, а голос его был одновременно требователен и нежен.
— Слишком давно.
Он решил отложить осуществление желания, лелея народившуюся доверительность их отношений так же, как и ее тело.
— Расскажи мне про своего последнего мужчину.
— Их вообще было немного.
— А я-то представлял себе, что они выстраиваются за тобою в очередь.
Она рассмеялась, смущенным взглядом поблагодарив его за комплимент.
