Пока он работал, она изучала его взглядом. Он ненамного выше ее ростом. У нее — метр семьдесят, она тонкая, как жердь, прямо-таки настоящий долговязый янки, если такие вообще существовали на свете. У него же рост не более метра семидесяти шести — крепкий, широколицый йоркширец, если судить по изредка прорывающемуся акценту. Он водит вертолеты и намазывает паштет на хлеб с одинаковым, методичным вниманием к мелочам. Она опять обратила внимание на шрам. Он больше не прятался под наушниками, а уродливо спускался от линии волос на висок. И интригующе призывал начать описание Рейли именно со шрама.
— Вы давно работаете у лорда Дарби?
Рейли поднял голову и вгляделся в просеку. На фоне пения птиц и шелеста листвы послышался мурлыкающий звук автомобильного мотора.
— А вот и его сиятельство!
Из леса выехал черный «роллс-ройс», он выплыл на поляну, подобно яхте, заходящей в порт.
— Хелена не единственная, кто знает, как обставлять выход на сцену, — пробормотала Мелисса.
— Спасибо, мисс.
— Простите?
Рейли прикусил язык. С его стороны было бы неуместно раскрыть, что все эти цирковые трюки придумал он. Шарики, пикник, полет на вертолете. Что мог он знать о том, как завоевывают женщин? Но Реджи умолял его придумать что-нибудь такое, чем можно потрясти графиню.
Никто не предупредил его относительно Мелиссы. Пребывающий в полнейшем смятении Реджи просто сказал, что приедет — кроме Хелены — еще маленькая девочка с няней. Рейли решил, что няней окажется приземистая женщина средних лет, серьезная до предела, со сложенным, туго застегнутым зонтиком и в мягких туфлях.
«Не беги впереди паровоза», — напомнил он себе в осуждение армейскую мудрость. И еще одно бессмертное изречение пришло ему на ум: «Никогда не вызывайся добровольцем». Он пообещал Реджи, что сделает все, что в его силах, чтобы произвести впечатление на гостей. Но даже в мыслях не мог себе представить, что среди них окажется Мелисса.
Улыбка ее блистала, словно солнце, пробивающееся сквозь облака. Она была стройной и огненно-рыжей, как жеребенок. Кудри медного оттенка обрамляли ее лицо, такое дерзостно-британское. Да и характер у этой женщины был упрямым, вызывающе смелым, как у тех натур, что гнутся, но не ломаются, а сердце их обливается кровью при виде заброшенных девочек. Для Авроры объятия Мелиссы всегда будут открыты.
Но не для тебя, напомнил он себе. Наблюдая за ее реакцией на его рискованные двусмысленности, он понял, что она не из тех, кто не глядя бросается в авантюру. И она вовсе не искательница приключений. Если ухаживания Реджи не увенчаются успехом, то Мелисса и ее хозяйка отбудут, не дожидаясь конца недельного срока.
