Я сидел у стойки на высоком табурете, обитом красной клеенкой, пытавшейся прикинуться кожей, спиной к залу и, потягивая коктейль, наблюдал из-под приспущенных век за барменом, который - что бы ты думала, делал? - правильно, как и положено бармену, протирал полотенцем бокалы; сквозь гул голосов, грохот музыки (усилители тогда были ужасны, басы дребезжали), визг танцующих все отчетливей, все громче звучала висевшая под свитером "сорокопятка": DON'T LET ME DOWN, ты для меня все, DON'T LET ME DOWN, а все для меня - ты, DON'T LET ME DOWN, не оставляй меня, DON'T LET ME DOWN, не оставляй. Я не крутил головой (ненавижу манеру этих умников из английских спецшкол разглядывать с презрительной миной каждого проходящего, словно они копаются в дерьме), не пытался узнать тебя: у судьбы свои тайные знаки. Мучительный вдох в пять четвертей: NO-BO-DY-E-VER LOVED-ME-LIKE SHE DOES - будто последние пять шагов к вершине в разреженном горном воздухе... А теперь скажи - если не это, что тогда счастье?
Драка вспыхнула где-то в левом углу зала; натыкаясь на столики, она проломила коридор и, смяв танцы, выкатилась к эстраде. Я не обернулся, когда стихла музыка и стали слышны тяжелое пыхтенье, звон стекла, глухие удары - все и так было видно в зеркалах бара: распахнутые пиджаки, выбившиеся рубахи, съехавшие галстуки; у высокого, с внешностью иностранца, уже шла носом кровь и пачкала белую рубашку. Трое против одного невысокого, с короткой стрижкой бобрик, в которой явно преобладала седина; "бобрик" был ловок и увертлив, удары маленьких кулаков, белых и твердых, как биллиардные шары, точны и неожиданны, а его одежда оставалась в безукоризненном порядке. Я всегда болею за тех, кто в меньшинстве. Длинноногая девица в мини, в красной, перетянутой глянцевым тонким ремешком кофточке-"лапше" с пропотевшими подмышками уселась на соседний табурет, стрельнула у меня сигарету, и, прикурив от газовой "Ronson", предложила взять для нее коктейль "Коблер"; к счастью, денег у меня хватило. Она не сомневалась: когда-то этот коротышка - Петченко? Савченко? - был чемпионом в легком весе и несколько боев закончил нокаутом; выпустив колечко дыма, она подмигнула мне как своему и только теперь снизошла, чтобы убедиться в своей правоте: "иностранец" сидел на стуле, откинув голову, и промокал кровавым платком нос, другой катался по полу, держась за живот, а третий под градом ударов отступал к двери (швейцар, с интересом наблюдавший бой, услужливо посторонился), он даже не пытался защищаться - просто прикрывал лицо или живот руками, но всегда с опозданием, когда кулак боксера достигал цели.
