Справа у стены стоял буфет - старый, уродливый, облупленный, неизвестно как сюда попавший. Вместо одной ножки его подпирала старая пустая банка из-под пива. На полках валялись заплесневелые объедки, жестянка с остатками жареной фасоли, чашки, миски, грязные тряпки, пластиковые фигурки животных, ярмарочные призы, стопка старых газет, битые грампластинки, щербатое зеркало и две пожелтевшие фотографии в источенных жучками рамках. Их тоже подобрали на улице. На них не польстились даже старьевщицы, которые, как крысы, шныряли вдоль Портобелло-стрит и подбирали все, из чего можно было извлечь хоть какую-то пользу. Этот район был последним, где они еще водились. Они выползали из своих нор после того, как последние туристы возвращались в свои отели, прижимая к груди викторианские рукомойники.
Если муниципалитет когда-нибудь все-таки решит покончить со здешними трущобами, он тем самым оставит без будущего Диану - сестру Джерри, которой после того, как ее тело перестанет интересовать даже самого отпетого забулдыгу, придется заняться ремеслом старьевщицы.
Диана отдыхала в старом плетеном кресле, листая журнал, куча которых валялась тут же на полу. На обложке был изображен солдат в сапогах и русской форме, но с нацистской свастикой на гимнастерке. Он хлестал плетью трех пышнотелых девиц в драных бикини. Надпись под картинкой гласила: "Красные садисты и их сексуальные оргии".
Беззвучно шевеля губами, Диана читала пояснительный текст. Ей исполнилось девятнадцать, ростом она была чуть выше пяти футов. Прическа ее напоминала некое подобие "полупажика". На девушке был белый хлопчатобумажный джемпер, синтетическая юбка и голубые босоножки.
Джерри почувствовал себя лучше, когда убедился, что дома больше никого нет. Бары открыты весь вечер, и все, кто в состоянии передвигать ногами, сидят там.
- Привет, Диана, - сказал он. - Как поживаешь?
Диана оторвалась от журнала и удивленно взглянула на брата. На ее лице лежал толстый слой косметики.
- О, Джерри! Привет! А что ты тут поделываешь?
Вопрос уместный. Корнеллы знали, что без крайней нужды никто не рискнет совать нос в их обиталище.
Джерри повторил историю о страховой компании и несчастном малом, которого кто-то сбил на Портобелло-стрит. При этом он намекнул, что фирма могла бы заплатить за любую достоверную информацию об этом происшествии.
Тетушка Норма перестала баюкать младенца, а Хью отставил бутылку и насторожился.
- Жаль... - вздохнула Диана. - Если бы я знала...
