-- Славный Ранефер, твои слова обрадовали меня, ибо твои враги-мидяне[36] -- мои враги тоже.
Ипи насторожился. Его враги -- митанни? Значит, он все же не имеет отношения к союзу царей? Или это уловка? Хочет запутать, сбить с толку? Следует быть очень внимательным. Окольными путями выведать, что у него за дела с ними.
-- Ты встречал войско митанни возле Мегиддо, славный Алесанрас?
-- Если ты опасаешься мидян, доблестный Ранефер, не бойся, -- снисходительно-вежливым тоном сказал царь, -- ты, верно, не слышал о великой битве на севере. Там я наголову разбил их главные силы, остатки которых бежали за Евфрат.
Он разгромил митанни и они отступили за Пурату? Это не умещалось в голове Ранефера. Горстка акайвашта, не имеющих ни колесниц, ни брони, смогла разгромить все рати Паршататарны, который послал к Мегиддо лишь малую часть своего воинства?! Да и тех Менхеперра одолел вовсе не левой пяткой, между делом, а пролив немало пота и крови в ратном труде. Невероятно! У Ипи были верные люди в самом сердце Нахарина, за то время, пока войско акайвашта дошло до окрестностей Мегиддо, он бы все узнал об этой битве! Наверное, столкнулись с каким-то передовым отрядом у Каркемиша, побили несколько сотен митанни, а похвальбы-то...
Никто не любит хвастунов, а уж лгунов и подавно. Лицо Ипи застыло от негодования, превратилось в бронзовую маску. Александр, сам того не ведая ещё подлил масла в огонь:
-- Ты, верно, возглавляешь передовой отряд воинства своего господина? Или ты катаскоп?
Эфраим не нашёл другого способа перевести это слово, как "лазутчик", "подсыл", да ещё и невольно, не разобравшись, облёк его в ту форму, которая окрасила вполне безобидный вопрос Александра чёрным отвращением. "Презренный соглядатай".
Ипи вскипел было, но удержал себя в руках.
-- Подсыл? Мне ведомо, что в иных странах нет Хранителей Трона, -- Ранефер выдавил улыбку, -- но у нас, Держащий Скипетр Ириса -- это страж царя, разум и уста его. Поверь, славный Алесанрас, кинжал в ночи или яд -- оружие недостойное Хранителя Трона.
Произнеся это, Ипи бросил быстрый взгляд на Анхнасира. Поверенный выражением лица не отличался от каменного истукана. Ипи усмехнулся.
Эфраим, сообразив, к чему могли привести неосторожные, необдуманные слова, торопливо переводил, щедро пересыпая речь смягчающими оборотами. Александр в лице не изменился. Ответил спокойно:
-- Я вовсе не хотел оскорбить, достойный Ранефер. Прости, если мои слова огорчили тебя. Я всего лишь подумал, что ты из тех воинов, что идут впереди, предотвращая вражьи засады.
