Рисунок на снегу | страница 37

Лицо матери светится от счастья. Она берёт в руки табель и осторожно, словно он стеклянный, прячет в коробку, которая стоит на шкафу. Там лежат и метрики детей, и ещё какие-то свидетельства-документы. Тихон видел. Он хочет, чтобы у матери всегда было такое сияющее лицо, и он обещает:

— Я всегда на одни пятёрки буду учиться.

Мать гладит его по голове:

— Ты будешь, — и даёт ему бублик.

Тихон бежит через всё село к Лёньке.

А то однажды нашли они с Лёнькой лисью нору в лесу. Лисицы не было: пошла, должно быть, на охоту. А маленькие лисята, жёлтые и смешные, были похожи на щенков. А когда Тихон захотел погладить одного по гладкой шерсти, лисёнок укусил его за палец. Палец долго болел, и мать обвязывала его листом лопуха.

А то отправились они однажды с Павлом на лодке рыбу ловить.

Выехали рано, солнце ещё не взошло. Над водой склонялись вербы. Пробираешься между ними, словно по туннелю, и такая тишина кругом! Поглядишь в воду, а там такие же вербы растут. И небо в воде такое же, как над головой.

Павел положил вёсла, лодка свободно плывёт по течению. Тихон, сидя на корме, правит рулём, чтобы не прибило лодку туда, куда им не нужно. И всё же зазевался, ткнулась лодка в вербу. От старости, а может, от молнии, ударившей в неё, наклонилась верба, повисла над водой, уцепившись корнями за берег. Здесь и решил остановиться Павел. Привязали они лодку к толстой ветви, и стало им дерево как бы причалом.

Павел размотал удочки. Тихон набрал в ведро воды из речки, чтобы рыбу туда пускать, живую привезти домой. Началась рыбалка.

И не потому она запомнилась Тихону, что наловили они тогда полное ведро пузатых карасей и плоских лещей, а потому, что вокруг было удивительно хорошо. И тишина стояла особенная, какая бывает только на реке, в лесу, покуда не взойдёт солнце. И восход солнца, который разбудил и лес, и всю окрестность, запомнился. И может, потому, что Павел тогда беседовал с Тихоном как с большим, рассказывал ему про дядю Левона.

— Его первый раз арестовали, — говорил Павел, — как раз в тот год, как ты родился. Я тоже ещё маленьким был, чуть больше, чем ты теперь. Приходят ночью к нам жандармы дядю Левона забирать. Я испугался, плачу. А дядя говорит: «Не плачь, Павел, правду в тюрьму не посадят». Повели его. А я думал, думал, как дяде Левону помочь… И придумал: стал в лес ходить, веники вязать, на рынке в Ружанах продавать. А деньги отдавать на помощь политзаключённым. Значит, и дяде Левону тоже…