После совещания Урманов оставил Михаила в управлении. Михаил понимал, что в управлении ему пока нечего делать, просто подполковник решил считать молодого работника чем-то вроде практиканта, который болтается по кабинетам и которого терпят, как лишнюю, но необходимую обузу. Поэтому на опросе Михаил сидел молча, курил и мысленно посылал в адрес Копытова нелестные слова.
Первым пришел хозяин дома, в котором снимала комнату Венкова. Это был щуплый человек с розовыми щеками, чисто выбритый. На нем была стародавнего покроя блуза из дорогой материи, на ногах лаковые, немного уже потрескавшиеся туфли. Работал он закройщиком. Он нисколько не волновался, в прищуренных по привычке глазах, — словно прицеливался с какой стороны отрезать, — в самых уголках затаились насмешливые морщинки, и все время казалось, что он вот-вот заразительно рассмеется:
— Я с ними, с бабами, особых дел не имел, — заявил он решительно, когда узнал в чем дело. — Работаю много, сами понимаете. С кем шашни заводила квартирантка — аллах знает. Каждый на свой аршин меряет. Тем более, за квартиранткой никогда не следил, жена с ней дела вершила. Видел, понятно, девушка скромная, а больше мне ничего не надо. Другое дело, если бы она начала дома куролесить, тогда я бы принял крутые меры: марш со двора — и кончилось знакомство.
— Я с вами не совсем согласен, — возразил Урманов. — Девушка жила одна, без родителей. Кто-то должен за ней присмотреть, совет дать. И вы это обязаны были сделать как советский человек.
Какие советы?! — вдруг разъярился мужчина. — Чего вы мне мораль читаете? Плохого поведения не было, жалобы не поступали, девушка — как девушка. Зачем же зря тревожить человека?
Когда Урманов отпустил закройщика, в кабинет вошла Валя. Да, это была та самая Валя, которая не хотела с Михаилом разговаривать в больнице. Явилась она в белой блузке и коричневой юбке. И глаза она опускала так же, как в палате: стеснительно и настороженно.
Валя встречалась с Соней, — по соседству чего не бывает, — но ни в кино, ни в парк с ней не ходила. И ничего предосудительного за девушкой не замечала. Два раза видела ее с молодым человеком: парень так себе, в дешевом костюме, может быть, парень заводской. Не знакомились.
— Опишите его внешность, — попросил Урманов.
— Как бы сказать? Роста он среднего, вроде бы худощавый. Глаза и брови светлые, лицо белое. Нос? Очень курносый парень. Подбородок? Круглый. Губы, заметила, тонкие. Скуластый? Нет, не скуластый. На вид приятный хлопчик. Да, еще забыла: волосы у него курчавые.
