Затем на смену этой первоначальной теории пришла прямопротиволожная: тревога – это причина, а не результат подавления. Тогда что является источником тревоги? И снова либидо. «Требования» либидо создают ситуацию опасности сами по себе, независимо от последствий от их осуществления. В невротической тревоге «чего страшится человек, так это собственного либидо… Эго пытается уйти от требований своего либидо, и относится к этой внутренней угрозе, как если бы она была внешней». Но Freud сделал следующий шаг, придя к мысли, что внутренняя инстинктивная опасность лежит на полпути к внешней и реальной опасной ситуации, родительскому наказанию. Например, сексуальное влечение мальчика к матери пробуждает тревогу и подавляется из-за угрозы быть кастрированным отцом.
Freud, несомненно, был далек от того, что стало таким очевидным – связи между тревогой и враждебностью. Хотя ранее он писал, что подавляемый аффект «всегда превращается в страх, вне зависимости от своей природы, неважно, любовь ли это, или агрессия». Freud ни одним словом не говорит о трансформации гнева в тревогу. Страх быть оставленным матерью и страх кастрации отцом всего лишь фантазии ребенка. Нет даже намека на реальный экзогенный объект, равно как и в случае когда Freud рассматривает вопрос о женской ненависти к матери.
Но что объясняет «травматическую ситуацию» в детстве, чувство беспомощности перед опасностью? В дальнейшей жизни тревога служит предупреждением об опасности – то есть, сигналом о возможности оказаться в травмирующей ситуации. Но разве только отсутствие матери составляет содержание ситуационного прообраза? Freud также предположил, что роды являются травмирующим переживанием. Для того, чтобы служить прототипом, тревога должна быть реальной – то есть, такой, чтобы ребенок действительно ощутил ее как угрозу собственному существованию. Однако, когда эта идея была обнародована Rank, Freud весьма скептически отнесся к этой идеи, в то время как сам настаивал на том, что роды являются не реальной психотравмой, а символом отделения. Разделение начинает ассоциироваться у ребенка с наказанием, но тогда это потенциальная угроза и она вызывает у ребенка ощущение собственной виновности. Но если исключить первичные агрессивные импульсы, то в чем же тогда сущность виновности ребенка? Это не могут быть побуждения свойственные Эдипову комплексу, так как тревога проявляет себя задолго до его развития.
Таким образом, Freud не дает нам ответа на чрезвычайно важные вопросы относительно базовой тревоги. Являются ли роды по настоящему травмирующим переживанием и прототипом тревоги, или это символ разделения, то есть, не более чем метафора? Что является травмирующей ситуацией для ребенка до стадии Эдипов комплекс – признание либидо или фрустрация в его экспресии? Почему ребенок воспринимает угрозу как непреодолимую и страдает от тревоги, которая в дальнейшем будет защищать его и выступать в виде сигнальной тревоги? Почему наказание означает смерть (быть брошенным матерью) и увечье (быть кастрированным отцом)? Если бы Freud допустил существование связи между тревогой и враждебностью, он бы избавил себя от непродуктивных попыток, которые только приблизило его к пониманию проблемы. Заслуга Klein (140) заключается в том, что она поставила враждебность в центр реакции тревоги. Она писала, что психоаналитики увлеклись изучением либидо и защитами от сексуального влечения, соответственно, недооценив важность агрессивных импульсов. Проанализировав ситуацию детской тревоги, она поняла фундаментальную значимость агрессивных импульсов и фантазий имеющих разные источники, но достигающие своей кульминации на определенной стадии онтогенеза. Тревогу у маленьких детей можно смягчить, только проанализировав эти импульсы и фантазии, уделив особое внимание той роли, какую играет агрессия в стимулировании тревоги. Ранние процессы проекции и интроекции ведут к появлению в структуре Эго наряду с положительными образами чрезвычайно пугающих образов. Эти образы воспринимаются в свете собственных агрессивных импульсов ребенка – то есть, он проецирует собственную агрессию на внутренние образы, которые образуют часть его раннего Супер-Эго. Первые защитные механизмы Эго направлены против тревоги, пробужденной этими импульсами. После того, как Freud обнародовал свою концепцию инстинкта смерти, Klein пришла к выводу, что тревога вызывается опасностью, которая исходит от инстинкта смерти. Страх смерти – является причиной тревоги и участвует во всех ситуациях тревоги. Опасность, возникшая по причине действия инстинкта смерти, ощущается ребенком как нападение, как нечто, преследующее его. Следствием этого аффекта представления о внешнем мире будет казаться враждебным.
