Вступая в жизнь - Максим Горький, Алексей Петрович Маресьев

О чем думает человек в школьном возрасте?

Ученики одной западногерманской школы как-то писали сочинение. Им предстояло ответить на вопрос: «Что бы я стал делать, если бы все было можно?»

«Если бы все разрешалось, – ответил один школьник, – то я хотел бы стать самым богатым человеком нашего города. Тогда все мужчины снимали бы передо мною шляпы, самые красивые женщины расточали бы мне улыбки. Сам я ездил бы в шикарном автомобиле»; «А я обокрал бы банк и стал бы разъезжать по всему свету»; «Во всем мире я взорву школы – мне надоело учиться... В ракете полечу на Луну, попутно сброшу на Землю бомбу...»

«Взорву», «разбогатею», «украду», «убью» – подобные слова встретились в шестнадцати сочинениях из сорока трех. Индивидуалистский дух, разбойничий настрой западногерманских мальчишек, воспитатели и наставники которых, как видно, охвачены угаром профашистских идей и устремлений, объясняются тем, что они живут в обществе, где процветает закон: «человек человеку – волк».

На тот же вопрос – «Что бы я стал делать, если бы все было можно?» – попросили ответить учеников советских школ. «Изобрела бы такое лекарство, от которого люди станут жить в три-четыре раза дольше, чем теперь». «Я запрещу атомные и водородные бомбы, а те, которые уже сделаны, прикажу уничтожить». «Пусть мне разрешат все, что захочу, и тогда я освобожу тех негров, которые все еще находятся в рабстве».

«Открою», «изобрету», «освобожу», «отдам людям»– подобные слова встретились почти во всех сочинениях советских ребят.

Как видите, советские мальчишки и девчонки, воспитанные в социалистическом обществе, где действует иной моральный закон: «человек человеку – Друг, товарищ и брат», – смотрят на мир иначе, чем их сверстники из капиталистической страны. И неудивительно: в государстве, где у власти народ, мораль не может быть моралью индивидуалистов, собственников.