И так далее и тому подобное. И ничего, что их собственный дом мало чем отличался от прочих. На Стреггее, как на многих других остовах архипелага Салайго Месс, что в восточном рельсоморье, правил тот же совет старейшин, опираясь на выдающихся капитанов и философов, но уроженцы острова фыркали, задирая нос, что, мол, только у них правление осуществляется как следует.
Шэм потыкался носом в свою мышь. Та все еще делала попытки укусить его время от времени, но чем здоровее она становилась, тем реже и слабее они делались. Иногда, когда он поглаживал ее, как сейчас, зверушка начинала подрагивать, издавая звук, похожий на мурлыканье. Мышиное счастье.
— Ты там был? — спросил Шэм.
— В Камбеллии? — Вуринам поджал губы. — Да что там делать-то?
— Исследовать, — сказал Шэм. Он понятия не имел, кто правил в Камбеллии и чем ее правительство могло погрешить против законов Стреггея. Неизведанная земля манила его сама по себе.
— Вот поездишь с мое… — начал Вуринам. Шэм округлил глаза. Боцман был ненамного старше его самого. — Наверняка ты слышал. Дурной народ, дикари, — продолжал он. — Чего там только не творится!
— Иногда мне кажется, что в рельсоморье только и есть, что плохие страны, дурные народы и дикие звери, — отвечал Шэм. — Только о них все твердят.
— Ну, — подтвердил Вуринам. — А чего ж, коли так? Взять вот хотя бы Камбеллию — она же такая здоровая, земли мили и мили. А у меня, стоит мне на день пути от рельсов отъехать, чешется во всех местах. Мне всегда надо знать, что в любую минуту, как только на земле станет не все ладно, я прибегу в гавань, покажу свои бумаги, и тут же на любом поезде отвалю куда подальше, только меня и видели. Жизнь на колесах. — Он сделал глубокий вдох. Шэм снова вытаращил глаза.
— А если пойти через Камбеллию на северо-запад, ты знаешь, куда, в конце концов, придешь?
Отрывки географических знаний, сведения со школьных уроков географии замелькали в памяти Шэма.
— В Нузландию, — сказал он.
— В Нузландию. — Брови Вуринама поползли наверх. — Вот ведь черт, а?
Рельеф Камбеллии постепенно поднимался, уходя далеко за границу атмосферы, выше, чем обитали резные Каменноликие боги Стреггея, вглубь верхнего неба. Там и начиналась Нузландия, ровная, как стол. Во много раз превосходящая размерами Манихики или Стреггей. Да, Шэм слышал рассказы о том, что где-то в верхнем небе существовали целые плато мертвых. Города мертвецов. Высокогорный ад, от которого стыла кровь. Как в Нузландии, которая лежала где-то там. Шэм видел ее край.
