дежурил Михаил Погребников, вот его запись в «Вахтенном журнале»:
«...В 11 часов 02 минуты московского времени в лагере вспыхнул пожар. Горела палатка
радистов. На крик радиста Щетинина сбежались люди и начали тушить огонь. Черпая воду
ведрами из соседнего озерка, люди, не помня себя, лили воду в море огня, а огонь рвал и
метал, пожирая на глазах все, что могло и не могло гореть. Взорвался на движке бачок с
бензином, струя огня высотой около четырех метров с шипением ударила вверх и там
растаяла. Нужно было во что бы то ни стало спасти материалы наблюдений и документы.
Охваченные огнем чемоданы с документами были выхвачены из горящей палатки и
залиты водой.
Все это произошло в течение 5—6 минут. Палатка сгорела, как факел. Подоспевшие с
аэродрома люди помогли залить дымящиеся остатки одежды и спальных
принадлежностей. Радиостанцию спасти не удалось.
Вот она, черная, обгорелая и безмолвная, стоит на обуглившемся столе. Люди стоят тут
же, окружив ее и понуро опустив головы. Не слышно веселых острых шуток, людского
гомона: каждый близко принял к сердцу этот удар. Удар пришелся в самый
чувствительный нерв нашего лагеря: мы немы, хотя и слышим весь мир.
М. М. Сомов отдал распоряжение собрать новый передатчик. К сборке передатчика
приступили К. М. Курко, В. Г. Канаки и М. С. Комаров».
Надо ли говорить, что пережил Сомов? Он работал на аэродроме, когда вдали над
льдиной взвился фонтан огня. Добежав, вначале убедился: люди живы. Выяснил, кто
выхватил из огня чемодан с материалами, — из записи в журнале это было не ясно.
Оказалось — сам Погребников, скромный человек.
Собрать новый передатчик... Но из чего? Сохранилась аварийная радиостанция,
предназначенная для подачи сигнала SOS, один радиоприемник да передатчики
радиозонда. Почти двое суток Курко, Канаки и Комаров не отходили от рабочего стола, на
котором создавался передатчик. Без подключения аэрологической техники их сигналы не
были слышны, слишком далеко от берегов находилась льдина. Сомов, осунувшийся,
молчаливый, подходил, смотрел и уходил. Без передатчика кто найдет их в ледяной
пустыне!
Связь была установлена. Смонтированную из остатков старого передатчика собственную
схему Курко назвал «головешкой» и работал на ней даже тогда, когда летчики привезли
новую радиостанцию.
О причине пожара можно было догадаться. В связи с нехваткой бутан-пропана стали
пользоваться керогазами. В керосин могла попасть капля воды, получилась вспышка.
Щетинин, выйдя из палатки, чтобы прокопать канавки и отвести воду, оставил керогаз
