Все нити заговора вели в Варну, где оказалась раскрытой вся организация Покровского, которого покойный Агеев в одной из своих статей назвал садистом и нахалом, «янычаром Врангеля и Климовича». Болгарские власти арестовали генерала Дражевича — офицера для связи с главнокомандующим, полковника Буряка — командира готовящейся десантной группы на Кубань, полковника Бабкина — начальника лодки «Христо Ботев», на которой собирались десантировать врангелевцы. В Варне находилось разведывательное и информационное бюро организации, группа, снабжающая агентов фальшивыми паспортами. Имелась и специальная группа во главе с неким Морозовым, которая занималась запугиванием, избиением и пытками репатриантов. На их языке это называлось «лечить заблудившихся»...
Позднее в Софийском окружном суде началось дело «об убийстве Агеева» — неведомые силы торопили свести все происшествие к обыкновенному уголовному преступлению, совершенному по невыясненным мотивам. На скамье подсудимых оказались: убийца Агеева — Анзар Бойчаров и его сообщники — бывший ротмистр Артемий Соколов, бывший капитан российской армии Александр Перепечин, бывший ротмистр Сергей Крутчевский. Следствие представило убедительные документы и заявления свидетелей. Подсудимые признались в убийстве Агеева, а также в подготовке покушений на руководителей советского Красного Креста и Союза возвращения на родину.
Внезапно к суду пропал общий интерес. Газеты будто по команде перестали печатать отчеты о его заседаниях, свидетели исчезали, меняли и забирали назад показания, позволяли легко сбить себя адвокатам. В конце концов из свидетелей остался... один извозчик Янев. Он продолжал упрямо твердить, что Бойчарова узнал сразу, этот господин и стрелял из револьвера в его седока. Так же внезапно суд заявил: заседания откладываются на двадцать дней из-за отсутствия свидетелей. Прокурор Михайлов соглашается с подобным решением. Наступают новые времена. У болгарских властей масса проблем. Сейчас им не до врангелевцев...
Белогвардейцы, не замедлив воспользоваться моментом, переходят в наступление. Генерал Ронжин делает заявление Высшему административному совету в Болгарии, где вновь опровергает подлинность документов, якобы посланных штабом главного командования: «Генерал Кусонский телеграфирует, что все это подлог и что ничего генералом Миллером не посылалось. То же самое сказал генерал Витковский. Он поклялся, что в первый раз слышит об этом чудовищном и нелепом плане...»: «В глубоком сознании лежащей на мне ответственности я совершенно официально заявляю, что ни генерал Врангель, ни кто-либо другой ни в каком заговоре не были и все документы, это устанавливающие, являются бесчестной подделкой. Я не знаю, где нам искать защиты?.. Только гласный суд может раскрыть ту чудовищную клевету и провокацию, жертвой которой стала русская Армия. Мы, все русские начальники, предстанем перед этим судом и просим, если нас считают опасными, взять всех под стражу...»
