Сулпан. Оксанка, чего ты зашлась?
Оксана(кричит). Здесь гниды, а не мужики, нелюдь! Поверь мне, Инка, я с опытом девушка, многих повидала. Потом забудешь всех их как страшный сон!.. Такая у нас работа. И не дури!.. Ты правильно сделала, что в салон приехала. А по-иному: осталась бы сидеть у себя в Новосибирске, ждать, когда очередной Циолковский приедет… Ну приедет, будешь бегать к нему в гостиницу…
Римма(торопливо). Все! Возвращаемся к столу!
Оксана. Все это мы давно проходили…
Римма и девушки уходят. Появляются Богданов и всклокоченный, все еще воинственно настроенный Трауберг – следов схватки на его лице немного, но костюм сильно помят; нервно и отрывисто говорит по телефону.
Трауберг(в трубку). Очень трудно отвечать на вопросы, когда на другом конце не делают ни одной паузы! Сделай паузу – и я отвечу!.. Спасибо. Напомни, о чем ты меня спросила в начале своего монолога?..
Богданов. Успокой ее, скажи – во всем Богданов виноват.
Трауберг(в трубку). Чем я так занят? Вопрос понятен. Я прогуливаюсь с Богдановым, и мы беседуем… Я не возбужден… Звони, когда хочешь.
Богданов(громко). Не возбужден он, Свет! (Траубергу.) Дай трубку.
Трауберг. Она выключила телефон.
Богданов. Да-а-а, портфель твой звонил как зарезанный. А я что, должен был ей доложить, что ты вырублен ненадолго? (Пауза). Подожди, Александр Борисович, постой, хочу тебе пару слов сказать… Знаешь, как в песне? Первым делом самолеты, ну а девушки… девушки потом… (Пауза.) Голова у тебя болит?
Трауберг. Нет.
Богданов. Братва вела себя корректно. Я успел сказать им, какой ты ученый, иначе коллеги уже скидывались бы тебе на погребение. Я их сразу предупредил: «Ребята, меня – пожалуйста, бейте, куда хотите, а Трауберга нельзя по голове, потому что его голова – это щит Родины». Они очень уважительно отнеслись, очень аккуратно тебя вырубили – просто молодцы! Никаких следов.
Трауберг. Я все им сказал!
Богданов. Все равно тебя никто не понял. С кем ты начал о правах и законах!
Трауберг. Они меня поняли!.. Я в него попал?
Богданов. В Бисера? Попал, попал! Очень хорошо попал, мне понравилось. Пикировал паренек достойно.
Трауберг. Очки мои где?
Богданов. Твои?
Трауберг. Не твои же: у тебя соколиный глаз. Я видел, они упали в траву.
Богданов. Может, там и лежат?
Трауберг. Не беспокойся, у меня дома есть запасные. Что было дальше?
Богданов. Дальше? Ты с какого момента отключился? Примерно напомни.
Трауберг. Я могу точно сказать: ты стоял с Бисером, он считал на калькуляторе, назвал цифру.
