Шофер и охранник выпрыгнули из автомобиля, сопроводив министра иностранных дел Германии Курта Шпеера до подъезда.
Пять минут спустя ворота снова распахнулись. Появился второй черный «мерседес» с министром обороны и вооружений Германии Отто фон Мольтке.
Майор Штреземан, внимательно следивший за датчиками и маленькими телеэкранами, распорядился:
— В течение двух часов на остров не должна проникнуть ни одна живая душа!
Его подчиненные немедленно защелкали многочисленными тумблерами на находящихся перед ними пультах. Низкая железная ограда, окружавшая замок, поднялась сразу на два метра. Полиция перекрыла шлагбаумами близлежащие дороги, ракетная система ПВО острова Майнау была приведена в боевую готовность, а на подернутой рябью глади озера Бадензее появились два сторожевых противолодочных катера серо-стального цвета.
На стене перед майором Штреземаном засветилась огромная электронная карта Майнау. Он взял в руки чашечку кофе и, прихлебывая мелкими глотками горячий напиток, стал внимательно следить за обстановкой.
* * *
— Прошу вас, — сказал энергичный мужчина в военной форме без знаков различия.
Отто фон Мольтке, заложив руки за спину, проследовал за ним. Они шли длинным коридором, стены которого украшал саксонский фарфор XIII века — тарелки и сырные доски. Коридор вывел их во внутренний дворик замка, год назад покрытый стеклянной крышей. Теперь здесь была оранжерея.
Среди тропических растений и цветов уже прохаживались Фишер и Шпеер. Канцлер держал в руках только что сорванную орхидею, небрежно комкая ее пальцами. Цветок распространял пьянящий аромат.
Увидев фон Мольтке, Фишер воскликнул:
— Ну вот и прекрасно, все в сборе!
Поигрывая орхидеей, он направился в обеденный зал. Шпеер и фон Мольтке, отстав от канцлера на полшага, последовали за ним.
Зал был таким огромным, что стол, накрытый на четыре персоны, казался игрушечным. Потолок покрывала голубая голландская плитка с изображением судов, дельфинов, тритонов, нереид и сцен морских сражений, вывезенная одним из великих герцогов Баденских из Роттердама.
Стены украшали портреты великих герцогов и герцогинь и гербы германских князей конца XVIII века, когда Германия была поделена на триста с лишним княжеств. Несмотря на огромные размеры зала, гербы пришлось вешать в три ряда.
Фон Мольтке и Шпеер церемонно поцеловали руку жене канцлера Эмме, вышедшей к ним в длинном вечернем платье из черного бархата. Эмма очень следила за собой, систематически занималась спортом: ходила на лыжах, ездила на велосипеде и плавала. Неделю назад она завершила курс омоложения в частной клинике недалеко от Лозанны, сделала подтяжку лица и в пятьдесят пять выглядела тридцатипятилетней.
