Инженер взял чемодан и, озираясь по сторонам, быстро зашагал к главному проспекту.
Публика нехотя расходилась, комментируя события.
Вот наконец и здание крайкома.
Инженер толкнул тяжелую дверь и очутился в огромном вестибюле. Крайком помещался вверху. Драницин медленно поднимался по лестнице, устланной толстой дорожкой.
Вот и площадь, и бланк — третий этаж.
— Вам куда? — остановил инженера комендант. — Предъявите партбилет.
— Да я же беспартийный.
— Тогда паспорт, — мягко улыбнулся комендант.
Бегло просмотрев документ, он вернул его со словами:
— Пройдите в двадцать девятую комнату.
Инженер шел по узкому коридору.
Вот и двадцать девятая. Это была большая приемная с огромными окнами на улицу. За желтым стандартным столом сидел молодой человек в толстовке, очевидно, помощник, тут же на стульях примостились трое мужчин с портфелями.
— Секретарь принимает? — спросил Драницин.
— Принимает, — ответил помощник. — А вы по какому делу?
— По личному, — буркнул инженер, — фамилия моя Драницин, работаю в химтресте.
Помощник недоуменно пожал плечами, но записал. Драницин сел и погрузился в раздумье.
— Товарищ Бойкевич принять вас сегодня не может, — тихо сказал инженеру помощник.
Драницин растерялся — в последний момент все ломалось.
В приемной было тихо и слышно было только мерное тиканье маятника да скрипучий голос человека с унылой физиономией.
Драницин вспомнил о письме.
Он вынул конверт и передал его помощнику:
— Отдайте Бойкевичу, — сказал он тоном, не допускающим возражения. Помощник снова пожал плечами и ушел в кабинет. Через минуту оттуда, оживленно о чем-то разговаривая, вышли два человека. Следом за ними показался помощник. Он подошел к двум мужчинам и сказал:
— Товарищ Бойкевич очень извиняется, но принять вас сегодня не сможет. Приходите завтра ровно в час.
Человек с унылой физиономией весь как-то просиял и, запихав бумаги в портфель, вышел из приемной так быстро, словно боялся что вот-вот его вернут. За ним ушел и другой ожидавший.
— Пройдите, — обратился помощник к Драницину.
Инженер вошел.
