Антон уехал назад. Предчувствие удачи наполняло его душу бурной и неизбывной радостью, он пел:
Путь покрыт туманом,
Белой пеленой...
Антон любил петь; песня всегда вызывала в нем волнение и память о недавнем прошлом, когда он был простым рабочим парнем Тошкой, слесарем Красноярских вагонных мастерских.
А на розовом рассвете, воротясь в Кискач, Антон опять встретил Тайку. Она одиноко ждала его у совсем погасшего очага, и он сперва принял ее фигуру за пень, накрытый шубой. И когда он спрыгнул с коня, она повернулась к нему и стала говорить негромко, но четко, как бы стремясь донести до него не только каждое слово, но каждый звук, чтобы Антон правильно понял ее. Это была уже не та, бесхитростная Тайка, какою прежде знал ее он, — перед ним была решительная женщина, которая вполне отдавала себе отчет в том, что делала. Она встала и, гордо вскинув синеволосую непричесанную голову, сказала:
— Ты спас от смерти моих детей, а для чего? Чтобы осиротить их? Ты ищешь моего мужа. Зачем тебе Константин?
— Он бандит, — раздражаясь, глухо ответил Антон.
— Он никого не убивал! — выкрикнула она и испугалась своего крика, сказала грустно и тихо. — Ты можешь мне поверить?
— Я верю тебе, Тайка. Я не хочу тебе зла. Но скажи честно, любишь его?
Она кивнула, не сводя с него темных, пронзительных глаз. В ней было столько скрытой внутренней силы, что Антон сразу поверил Тайке, когда она сказала ему:
— Если обманешь, я найду тебя хоть под землей. Найду и убью.
— Обещаю тебе, Тайка: Константина простят и станет он свободно жить, если выполнит одно наше условие.
— Что за условие? — заинтересованно встрепенулась она.
— Он должен свести меня с Лешим.
— Кто такой Леший?
— Константин знает.
— А если Леший не захочет встречаться с тобой?
— Захочет.
— Смотри, Антон. Помни мое слово, — предупредила Тайка. — И не вздумайте следить за Алешкой. Плохо вам будет.
— Ладно.
И по росистой, холодной траве зашагала в сторону тайги. Антон проводил ее долгим взглядом, а потом пошел в избу. Среди ребятишек, спавших на кровати, Алешки не было, он отправился в тайгу, очевидно, с вечера или рано утром до приезда Антона из Чаркова.
Через какой-то час Тайка вернулась и, ни слова не говоря, принялась готовить бойцам завтрак. Внешне она опять была спокойна, словно ничего с ней не случилось.
Казарин и Чеменев весь день томились в ожидании Алешки. Не вытерпел гнетущей неизвестности — бросил все другие дела и примчался в Кискач Дятлов. И во дворе, едва встретился с друзьями, разочарованно присвистнул:
