Тем временем, в поисках спиртного повстанцы посбивали замки с окованной железом двери магазина и склада. Наскоро, не разбираясь, хватали бутылки с водкой и уксусом, хватали одежду и обувь, пихали в тугие торсуки белые сколотые головы сахара, сыпали, рассеивая по полу, соль и муку. А у распахнутых камышовых ворот скотного двора на унавоженной земле резали и свежевали коров и овец. Густо и сладко пахло кровью и свежим мясом.
— Эй вы! — повелительно крикнул парням, рывшимся в коровьей требухе, подлетевший на гнедом бегунце Турка. — Смирно! Я привез вам счетовода!
Парни покатились со смеху.
Окровавленного, в сплошном рванье скинул Мосол несчастного русского с седла. Тот задергал головой, с великим трудом поднялся на четвереньки, но не удержался на слабых руках и тут же, вконец обессиленный, ткнулся в землю.
— Ха! Не хочет считать! — поигрывая плетью, вскрикнул Турка. — Ты прав, Николай, его нужно хорошенько поджарить.
По приказу довольного шуткой атамана изворотливые и падкие на забавы парни принесли откуда-то тяжелые цинковые бидоны, прикатили ребристые железные бочки с керосином, бензином, принесли ящики с солидолом. Подхватили и, раскачав, смаху бросили обвисшего счетовода в пустой, пахнущий мышами сусек одного из амбаров, и со всех сторон, и с подопрелых углов облили тот амбар захватывавшей дух ядовитой горючей смесью.
— Плохо помирать одному, — оглянувшись на атамана, сокрушенно проговорил Николай. — Может, поджарим всех?
Самодовольный, сознававший свое превосходство над всеми, Турка молча кивнул, усмиряя нетерпеливо плясавшего под ним коня.
В тесной, с облупленными стенами, насквозь пропахшей махоркой и парным дегтем дежурке областного управления ГПУ допоздна засиделись командир конного отряда чекистов Михаил Дятлов, крепко сбитый тридцатилетний мужчина в черной хромовой кожанке, с клинком и наганом на поясе, и худощавый, с жесткими волосами работник областного уголовного розыска Петр Чеменев. Петр был в стоптанных сапогах, в заношенной, неопределенного цвета и не по росту большой гимнастерке — явно с чужого плеча, и тоже с наганом. Впрочем, в ту пору милиционеры и чекисты ни днем, ни ночью не расставались с оружием. Мутные от бессонницы косые глаза Дятлова, не мигая, глядели на раскинутую по столу оперативную карту-двухверстку, словно ища в ней давно не дававшуюся ему разгадку хитрых и коварных замыслов малых и больших бандитских шаек, гулявших в тайге и предгорьях.
