Я кричу изо всех сил, так громко, как только могу:
– Я хочу, чтобы ты остановился! Я хочу прекратить все это! Оставь нас в покое! Убирайся из моей головы!
Ты поглощаешь все, а потом поглощаешь самое себя. Ты есть свое собственное разрушение. Вся твоя жизнь есть разрушение.
– Это неправда! Мы создаем, а не разрушаем! – Мой голос звучит еще громче, но я не могу заставить это слушать меня.
Разрушение подчиняет. Разрушение – твоя жизненная сила.
– Нет! Нет… Ты не прав!
Впусти меня. Я разрушу тебя прекрасным образом. Достойно. Я помогу тебе уничтожить твое прекрасное «я».
– Убирайся! Ты меня слышишь? Убирайся из моей головы! – Я буквально визжу.
А потом открываю глаза.
Мои друзья окружают меня, но их лица кажутся мне незнакомыми, они как жемчужины в ожерелье. Нить человеческих голов.
Они кажутся настолько далекими от меня, что мне трудно вспомнить, что я одна из них.
И я настолько измождена, что почти не в силах говорить.
– Да, я его чувствую, – произношу я наконец. – Оно тянется ко мне. Оно вроде моей тени.
– Ищет тебя? Или просто нашу базу? – Епископ наклоняется ко мне.
Я изо всех сил стараюсь вытолкнуть тени из своей головы. Прогнать Нулла.
– Оно меня ощущает, так я думаю. И я не сумасшедшая. Я ничего не выдумываю. Оно здесь, потому что знает, что здесь я.
– Мне бы как раз хотелось, чтобы ты сошла с ума… Ну или, по крайней мере, ошибалась. – Ро прижимается лбом к моему плечу, и я чувствую, как расправляюсь внутренне, как растет моя сила.
– Оно постоянно говорит о разрушении. О том, чтобы уничтожить нас. Может быть, оно только нас и ищет?
Пальцы Лукаса крепче сжимают мою руку, и мое сердце начинает биться быстрее. Я знаю, насколько неприятно Лукасу пользоваться своей силой, и мне ужасно неприятно, что я заставляю его это делать. Но мы оба знаем – мы все знаем, – что выбора у нас нет.
– Оно приближается.
Я открываю глаза, отпускаю руки Лукаса и Ро. Чувствую то же тошнотворное головокружение, что и в момент первого приближения к Иконе в Хоуле. Сейчас оно слабее, но вполне узнаваемо.
Не похоже ни на что другое на всей Земле.
Я смотрю на остальных. Они тоже его ощущают. Панический страх наполняет горечью мое горло.
Я не в силах его подавить.
Меня тошнит, я выплескиваю желчь прямо на ботинки, на землю перед собой.
А потом, совершенно внезапно, чары разрушаются, температура вокруг стремительно падает, и я слышу только собственное прерывистое дыхание.
Вытираю рукавом лицо.
– Может быть, они не тебя могут чувствовать. Может, вообще не нас. Может, дело в этом? – Тима тянется к моей нагрудной сумке, срывает ее с меня, резко открывает. Внутри, завернутый в лоскут, на самом дне, лежит тот самый обломок. Тот, от Иконы в Хоуле, который я постоянно ношу с собой.
