Дзинь!
Крошечная печь распахнула металлический рот и высунула противень-язык, на котором в ряд румянились булочки.
— Угощайтесь, — предложил Бэббидж американцу. — У вас несколько потерянный вид. Связано ли это с моей супругой, или же сиденье не позволяет вам устроиться? Его геометрию можно изменять, смотрите.
Хозяин склонился и продемонстрировал Пеплу, как с помощью рычагов у подлокотника настроить механическое кресло на свой вкус.
— В нем используются почти те же узлы, что в Маргарет, — Хозяин тепло улыбнулся, и слингер снова поерзал на сиденье. — Ее вид может удивлять или пугать вас, юноша, я понимаю. Но если бы вы могли ощутить красоту движения, геометрические линии ее прекрасной души, перерожденной в кинетике…
Бэббидж опять наклонил голову, позволив устройству взъерошить ему затылок.
— Прикосновение ее пальцев. Воссоздано в точности. Та же отстраненность, та же скромная нежность. Вам трудно понять это, трудно забыть о шарнирах и передачах, и я вас не виню.
Пако уставился на слингера, яростно гримасничая тайком от Бэббиджа.
— Я… — протяжно начал Пепел и замолчал. Он разжевал булочку, проглотил ее и отхлебнул раскаленный напиток. И сдоба, и кофе, к чести хозяина, были отменными. — Это очень интересная машина. Сэр.
— Машина, вы правы, — Чарли-Куклодел отрешенно размешал кофе. — Мне известно об этом, юноша. Я не сумасшедший. Моя дорогая половина, мир ее праху, покинула нас четыре года назад.
— Мои соболезнования, — промычал стрелок, опять вгрызаясь в булочку.
— Когда-нибудь, — мечтательно протянул Бэббидж. — Я научу мою Маргарет играть на фортепиано. Жаль, что вас не будет рядом. Вы любите музыку?
— Эста буэно, — Пако решительно встал, утерся рукавом и отрыгнул. — А вот и музыка. Спасибо за еду, сеньор Куклодел. Пора.
Пепел тоже хотел было встать, но хозяин повернул рычаг, и механическое кресло, пихнув слингера в локоть, ухватило его запястья не хуже трапперской «кукушки». Стрелок дернулся, пытаясь высвободиться, но медные кольца на ремнях умело гасили движения, изматывая мышцы недонагрузкой, снова и снова мягко возвращая руки слингера к поручням. Собрав остатки сил, Пепел выбросил кулаки в последний раз. Недоеденная им булочка покатилась на пол. Кофейная чашка, сбитая локтем, полетела вслед за ней.
Дзинь!
Осколками брызнул фарфор, и черный кофе окрасил сосновые доски пола.
— Я всё же хотел бы поговорить о цене. — Обогнув стол, Бэббидж виновато переступил кофейную лужу. — Всё же, нулевое стекло. Задача была совсем не простой.
