противоборствуют и вера и неверие, и все это болит, как рана», — думала
Мари-Луйс. Видно, потому она и жила как бы двумя жизнями, враждующими одна
с другою. И примирить их, эти две ее жизни, может только могила.
Великий жрец Хайасы Арванд Бихуни, а за ним и другие жрецы,
почтительно кланяясь, приблизились к царице. Дочери властителя Нерика с
отвращением отпрянули. Омерзителен был им вид жреца, иссохшего и словно бы
змеиной кожей обтянутого. Такое впечатление производила пятнистость кожи
лица — темные точки среди серебрящейся щетины. Мари-Луйс сумела скрыть
свое отвращение.
— Подойди, великий жрец Арванд Бихуни. Не лишай меня твоего
приветствия и себя возможности поклониться своей царице.
Великий жрец, подобрав полы своего хитона, низко склонился перед
Мари-Луйс. Приблизились и хеттские жрецы. От армян они почти ничем не
отличались.
После длинных приветственных речений Арванд Бихуни торжественно
возгласил:
— Бог Нерика Шант доволен, что ты прибыла к нему на поклонение,
великая царица наша! Золотом осенило солнце рождение сегодняшнего утра!..
Царица в упор посмотрела ему в глаза:
— А я вовсе не к Шанту, а к единственному и неколебимому богу
Мажан-Арамазду прибыла на поклонение, о великий жрец Хайасы! Разве тебе
это неизвестно?
Армянские и хеттские жрецы еще ниже опустили головы. Никто не
предполагал, что будет свидетелем такого упорства царицы.
— Что делают в нашем городе хетты, досточтимый Арванд Бихуни? —
спросила Мари-Луйс.
— Они паломники, великая царица. Это давний обычай. Соседи-хетты
исстари приходят с великими дарами в Нерик поклониться нашему общему
покровителю богу Шанту. Так заведено.
Из хеттов вышел вперед один из жрецов и, отбивая земные поклоны,
сказал:
— Я великий жрец Верхней земли хеттов Кама Вараш, из рода
возлюбленного богами солнцеподобного нашего царя Мурсилиса!..
— Однако что вы, хетты, потеряли и что ищете в Нерике? — прервала его
царица.
— Бог Нерика Шант очень почитается хеттами, прекрасная царица. Мы
прибыли к нему с жертвоприношениями. Он ведь прежде был только нашим
богом, а уж потом и вы, армяне, стали ему поклоняться.
Царица подняла свой жезл.
— Может, скажете, что и этот Нерик некогда был вашим?! А?..
— Такого у нас на уме нет, волею богов прекрасная царица! Утверждать
эдакое было бы греховно. А грехи ведь караются богами...
