В те времена | страница 4
И, подвластны твоей силе колдовской,
Гибли души и кручинились миры.
Так ты узила глаза свои, ярясь,
Что любой, к кому сходила благодать,
Был готов за эту ведьминскую связь
Без оглядки душу дьяволу отдать.
На погостах веселилось воронье…
Ну, а я из предрассудков и рубах
Выбегал, чтобы почувствовать твое
Изумленное дыханье на губах.
Чтоб в твоем во всесжигающем огне
Сгинуть вовсе — неразумно и легко.
Чтобы ты поминки правила по мне,
Жгла как свечи темный воск материков!
Чтобы кожей, языком, ребром крутым
На чужой уже, на призрачной земле
Вспоминать, как на метле летала ты
В белой вьюге, в белой зыби, в белой мгле!
Гамаюн
Рвется нить золотого шитья, —
Затянулась богов перебранка…
Вещим птицам не стало житья —
Их охотники бьют, как подранков.
Вот они уже падают ниц.
Был их век тороплив и недолог:
Вместо звонкого пения птиц
Доверительный шепот двустволок.
Припев:
Как будто звуки яд вкусили.
Неслышно звуки сыпятся со струн.
За них ветра по всей России
Поют о вещей птице Гамаюн.
Ну кто из нас печаль осилит?
И только ветер, вечно юн,
Поет один за всю Россию
О вещей птице — птице Гамаюн.
Тешил души терновым венцом.
И в клетушках своих полутемных
Слышен голос ее с хрипотцой, —
Беспощадный, надрывный, бездомный.
Ты отчаянье не проворонь, —
Захлебнись от вселенской печали.
Не летят, не летят на огонь
Больше вещие птицы ночами.
Припев.
Все вернется, поди, на круги…
Но сегодня смешно и досадно
Видеть мне, как былые враги
Распевают псалмы о Кассандре…
Затянулась ледком полынья,
Кровь из горла пробитого хлещет.
Вещим птицам не стало житья, —
Воронье прорицает зловеще.
Припев:
Как будто звуки яд вкусили.
Неслышно звуки сыпятся со струн.
За них ветра по всей России
Поют о вещей птице Гамаюн.
Дожди планету оросили,
И спасу нет от новых лун…
Одни ветра на всю Россию
Поют о вещей птице Гамаюн.
1980 г.
«Ах, о чём, о чём таком…»
* * *
Ах, о чём, о чём таком
Говоришь так горячо ты?
Кровью ведь, не языком
Мне сводить с судьбою счёты.
Время — знахарь, а не врач,
Вышибает клинья клином…
То ли смейся, то ли плачь, —
Вот и жизни половина.
Свист корсар на каравелле,
Чёрный флаг чернее сажи.
Френсис Дрейк добычу делит —
Он победой новой горд.
Ну, а я-то, — вот досада! —
И не бредил абордажем.
Ну, а я-то, — вот досада! —
И не мчался к мысу Горн…
Правда, было и во мне
Роковое это Нечто,
И в свободном табуне
Мне хотелось мчаться в вечность…
Но строка не по летам
По ночам в силки ловила.
Только-только полетал —
Вот и жизни половина.
Там один у Чёрной речки
Грудью на свинец нарвался,