Во время разговора подъехал Владек в тужурке нараспашку и студенческой кепке. Он держался заносчиво, все в нем словно говорило: расступитесь, студент идет! За ним подъехал бритый мужчина лет тридцати, выглядевший как англичанин, и искоса взглянул на Сорку.
Владек элегантно развернулся, опустил кепку до самого льда и, как ни в чем не бывало, поприветствовал Сорку:
— Как поживаете, мадам? — Не дожидаясь ответа, он представил ее своему спутнику: — Знакомьтесь: мадам Кленец — Кроненберг.
Незнакомец слегка дотронулся до Соркиной руки, едва пожав ее, и она еще долго ощущала прикосновение его теплых сухих пальцев. Сорка много слышала о Кроненберге от отца и знала, что он был примерным мальчиком, учился, окончил гимназию, а после студенческой жизни в Варшаве вернулся домой другим человеком. Собрал крестьян и объявил им, что земля, которую они обрабатывают для его отца, принадлежит им, и тому подобные вещи. Сначала все полагали, что это шутка. Он молодой человек, ему неймется. Но вскоре заметили, что он не молится, выказывает недовольство русским царем и выше всех ставит крестьян. Родители так стыдились его, что благодарили Бога, когда каникулы закончились и он уехал обратно. Затем Кроненберг исчез. Какие несчастья вынесли из-за него родители! Полиция разыскивала молодого Кроненберга и регулярно наведывалась в имение. Они уверяли, что тот поднимает восстание против царя, его арестуют и разрежут на кусочки. Публично, то есть на людях, родители вовсе отреклись от сына, но тайно продолжали отправлять ему посыльных с деньгами, чтобы тот уехал за границу. Сын и слышать об этом не хотел, пока его не схватили в российской глубинке. Кроненберга посадили в острог, и никто не знал, где он сгинул. Отец продал пол-имения, и через несколько лет мытарств сына выпустили. Дома все избегали Кроненберга, из страха позволяли ему делать все, что тот захочет, а слуги распустили слух, будто молодой пан убил губернатора.
Часто, когда Сорка оставалась одна и мечтала о свободном человеке, который приедет к ней и увезет ее из леса, ей представлялся молодой Кроненберг. И хотя все считали его сумасшедшим, сожалея, что после смерти отца он пустит по ветру имение и поделит его с крестьянами, и бежали от него, как от чумы, Сорка все же была довольна знакомством.
— Я много наслышан о вас, мадам, — слегка поклонился Кроненберг.
— Что вы могли слышать обо мне? — Сорка встала на носок конька и добавила шутливо: — Слышали, что я ем вовремя, ложусь спать вовремя и живу всю жизнь в лесу?
