Друг Андрей поначалу был пайщиком, но, перед самым стартом испугался изнуряющего марафона и нетрадиционного бизнеса, и сошел с дистанции. А у напарника, к его удивлению, все стало получаться, несмотря на экзотический метод наживы. И Андрей отдал свою долю «крыше», которая спустя некоторое время довела Егора до состояния резиновой продукции, которой он торговал. Катя уговаривала мужа продать дело, но вместо этого Егор нашел на складе веревку покрепче и вздернулся прямо у себя в офисе. На следующий день у Кати случился выкидыш.
После похорон Егора Андрей начал заявлять о себе. Сначала в монотонном режиме. В Катин адрес поступали упреки о том, что это она довела своего мужа до самоубийства. Упреки перемешивались с требованием посетить Андрееву квартиру. Нытье продолжалось месяца два. Он звонил каждый день, и в этой стабильности проглядывалось что-то нездоровое. Затем тон разговора изменился, Катя стала получать в свой адрес эпитеты, которыми награждают публичных девок. К требованию приехать присовокуплялись угрозы о том, что в один прекрасный момент он сломает ей нос, выпорет ремнем, как последнюю суку, будет держать дома на поводке и кормить собственным калом. Катя пробовала не отвечать на звонки. Он звонил на работу, где ей приходилось молча выслушивать словесный понос, дабы начальство не проявляло интерес к происходящему в ее личной жизни. Она все чаще ездила на могилу мужа, пока как-то раз не обнаружила надпись на надгробном камне: «Шлюха, эта смерть на твоих плечах». Кладбищенское графити вывело ее из себя, она написала заявление в милицию, но там посчитали, что повода для разбирательств нет.
Катя начала потихоньку пить. Потом поняла, что этот метод отдохновения от действительности не спасает, и позвонила давнему знакомому, который промышлял торговлей лекарств от депрессии. Катя закупила в аптеке шприцев и приступила к процессу трансформации своего настроения. Каждая внутривенная инъекция приносила облегчение страданием, весь вопрос состоял в том, как прожить промежутки времени между уколами. Андрей не переставал звонить.
Может, в другой период жизни она бы смогла переломить хребет создавшейся ситуации. Но смерть мужа и смерть ребенка, довлеющие над ней, непрекращающаяся депрессия и погружение в мир опасных грез сделали свое дело. В один прекрасный момент она завязала волосы и нервы в пучок, оделась попроще и поехала к Андрею в Веселый поселок, готовая быть искалеченной, изнасилованной и утопленной в реке Оккервиль. Действовала она с автоматизмом лунатика, мало понимая суть происходящего. Впереди вырастала ночь, несущаяся со скоростью «Формулы-1». Стоя на остановке, она ждала икарусную гармошку сто восемнадцатого автобуса, пока мимо не прошла последняя буква русского алфавита с лимоном в руках.
