Наши фуры имели качественное покрытие из кожи по бортам. Окрест, горы и небо – глазей без единого цента убытка. Были несказанно рады сразу трём экспонатам на горизонте: длинная, пологая и в виде седла с выемкой у средины; другая очень высокая с площадкой у вершины и обрубленными краями как у сундука. Третья напоминала островерхий карьер с началом выработки у основания. За те же восемь пенсов малаец-проводник заученно изрёк: «Львиная гора» (что с выемкой), «Столовая гора» (сундук) и «Чёртов пик». Наша миссия в большинстве побывала на этих реликтах: ушли в сапогах, вернулись практически босиком. Все прогулочные и подъёмо-спусковые дорожки были убиты остренькими осколками от того же гранита, что громоздится вокруг. Но природная композиция так и просилась, в уменьшенном виде, конечно на стол губернского писаря в качестве пресс-папье. Так что горы тоже отрабатывают свой хлеб на туристах. Аборигены же подножие природных экспонатов облагородили мириадами цветов, кустарниками и дачами с виноградниками. Среди кущ проложили экстравагантные топинки. Всё это обрамляется рощицами. Проводники здесь снуют беспрестанно. Нас едва не затолкали в крыло здания «услужливые» слуги попеременно: негры, малайцы и на финише – чисто белые: знай наших! И ни малейшего принуждения, сплошной мажор. Потоком туристов управляли умело и «совершенно ненавязчиво». Так что наша группа едва не столкнулась лбами с встречными зеваками с «Паллады» же. Взявшие нас в шоры слуги едва не хором спросили: будем ли мы есть? В этом и заключалась «великая сермяжная правда»: местным дозволялось лазить по красотам лишь по подписке и за деньги. Туристам это удовольствие предоставляли «бесплатно», пропуская их через капштатский общепит. Последний вариант испытан и применяется во всех злачных местах юга Африки. Так что не успели коллеги сдать вещи, как их буквально под локотки повели через гостиную в столовую. Сумрак и прохлада освежили путников, но предыдущие яичница с солониной всё ещё не изгладились из их пищеварительного процесса. Но в здешних пенатах нас ждал сюрприз другого рода. Официанткой была девушка божественной красоты: африканская Юнона. Все столпились у окна из гостиной в зал обслуживания, там моряки лицезрели нечто бесценное: грацию и невинность в чистом виде! Что было подано на столы никто даже не вспомнил. Лишь на мгновение мужчины пришли в себя, лишь когда сильфида (бабочка) неслышными шагами обходила столы и получала фунты стерлингов, говоря на выдохе «сэнк-юу»
