ТРЕТИЙ ГОРОЖАНИН. Ну же, Буфетчик, поднимись на этот камень и расскажи все, что знаешь.
Буфетчик поднимается на камень.
БУФЕТЧИК. Я живу вблизи Замка. Мой сад и другие сады в округе как раз подходят к горе, на которой стоит ее Замок. И у одного из соседей в саду пасется коза.
ПЕРВЫЙ ГОРОЖАНИН. Бродяга Майкл. Я знаю его.
БУФЕТЧИК. Коза все время куда-нибудь удирает. Однажды Бродяга Майкл поднялся рано утром, чтобы посмотреть птиц в силках, а козы нигде и нет. Он полез на гору, поднимался все выше и выше, пока не оказался у самой стены, и там-то он увидел свою козу, которая была вся в поту и дрожала, словно ее напугали до смерти. Ему послышалось как будто конское ржанье, а потом вроде белый конь пробежал мимо, но только это был не конь, а единорог. С собой Майкл на всякий случай, если вдруг кролик попадется, прихватил ружье, а тут ему померещилось, что единорог бежит прямо на него, и он выстрелил. Единорог исчез, а на большом камне остались пятна крови.
ТРЕТИЙ ГОРОЖАНИН. Зная, с кем она якшается после полуночи, не будешь удивляться тому, что она носа к нам не кажет.
ТРЕТИЙ КРЕСТЬЯНИН. Не верю я этим россказням. Ваш Бродяга Майкл – врун. Единственное, что можно сказать наверняка, так это о ее нежелании появляться на люди. Когда-то я знавал парня, который, когда ему исполнилось двадцать пять лет, отказался вставать с постели. И он не заболел, вот уж нет, просто сказал, что жизнь – юдоль слез, и сорок четыре года пролежал на кровати, пока его не понесли хоронить на церковное кладбище. Кто только ни докучал ему, приходили и священник, и врач, а он всё в ответ: «Жизнь – юдоль слез». Он тоже спрятался от всех, как она, поверьте мне, с тех пор как ее отца не стало, чтобы будить ее по утрам. И кто ее осудит?
КРЕСТЬЯНИН-ВЕЛИКАН. Но ведь так живут ведьмы. И им-то известно, где искать себе товарищей в полночные часы одиноких ночей. Поблизости от меня тоже жила ведьма, которую я убил на Сретенье. У нее жил бесенок, который имел вид рыжей кошки и каждую ночь выпивал три капли крови из ее головы, прежде чем голосил петух. Своей кровью они кормят их, потому что без крови те становятся бесплотными видениями и тенями, а стоит им напиться крови, и они посильнее будут вас или меня.
ТРЕТИЙ КРЕСТЬЯНИН. Мой сосед не был колдуном, просто ему надоело работать. Он сказал: «Жизнь – юдоль слез». И сколько ни донимали его священник и врач, больше он ничего не говорил.
ПЕРВЫЙ ГОРОЖАНИН. Мы никому не позволим действовать, не имея доказательств, но послушайте Буфетчика, и, когда вы выслушаете его до конца, сами скажете, что ее ни на день больше нельзя оставлять в живых.
