– я совершил ошибку, сделав (или подумав) что-то не так?
– меня послали сюда, чтобы я что-то здесь выполнил?
– рождением здесь меня наказали?
– это необходимый этап моей эволюции?
Объяснить всё это моим родным, было совершенно невозможно. Я знал, что они, быть может, одни из самых интересных, умных и близких мне людей, здесь, на Земле, но даже и они всё чаще и чаще представлялись мне сначала грубоватыми и не идеальными, а потом уже и вовсе не чуткими, а то и вовсе уж, примитивными.
У всех их был лишь, один недостаток – они никак и ни в чём, не могли меня понять. Не могли и не понимали… Да, собственно, я и сам, не всегда это мог. Этот мир для меня всё больше и больше, становился не приемлем, своим универсальным дикарством. И ещё предательством! Своим постоянным разнообразным скотством. А вскоре, уже и все мои родные, тоже начали разнообразно, чувствовать эту мою инородность, которая, как мне казалось, проявлялась уже, буквально, во всём…
С одной стороны, я чувствовал из-за этого некоторое одиночество и даже разлад с семьёй, с другой – продолжал испытывать острую потребность узнать, наконец, саму цель и смысл своего рождения. Так и жил, ощущая временами, раздвоенность. Почти, как шпион-инопланетянин! Главное, я хорошо помнил, что очень уж просился сюда, сделать тут что-то, что казалось мне исключительно важным, но лёгким. Я на этом сильно настаивал и даже, кого-то, очень настойчиво, в этом и убеждал. В чём именно? В чём?!! Моё отдаление, с моими прекрасными родными, продолжалось, но и родители мне ничем не могли тут помочь, кроме как сообщить, что я «кесаревик» – мать располосовали от грудины и до лобка, чтобы вытащить меня из неё, уже почти мёртвого…Скальпель Моделя прошёл по моему левому боку, оставив на нём вечный след. Он вытер пот со лба и сказал:
– Ну и дела… Чуть не зарезал парня!
Воды давно отошли, матка была сухой и я не дышал. Так, что думаю, что сразу меня не сунули головой в ведро, как лягушку, а откачивали целый час, потому, что мама была женой важной птицы. Специально для неё были выписаны и этот, знаменитый хирург издалека, и прислан самолётом редкий пенициллин. Хотя, врачом, я пришёл к выводу, что там, скорее, была ошибка с наркозом – похоже, передозировка хлороформа. Как бы-то, ни было, я, наконец, ожил. И прошёл почти месяц, прежде чем я вновь, стал умирать…
