Идол | страница 10
Мину я увидел только в воскресенье, как обычно, рано утром. Я поджидал её появления, наблюдая из остерии, и решительно преградил ей дорогу. Мина удивленно посмотрела на меня, остановилась, протянула мне руку, и затем, так как я мешал ей ступить на тротуар, предложила: «Может, пройдемся, у меня нет никакого желания задерживаться здесь».
Она принялась жаловаться на то, что я пренебрег ей и собирался её предать. Говорила о том, что все это время думала обо мне, особенно, пробуждаясь по утрам, когда она чувствовала себя особенно одинокой. Почему я не был добр к ней? Ведь, был же я к ней добр в Вогере, когда мне было только двадцать лет. Я ничего не ответил и подумал о том, мучаясь от ревности, что сейчас Мина была уже женщиной.
— Предать тебя? Но с кем? — неожиданно спросил я.
— О, Гвидо, — ответила она мне, — ведь, и я хочу того же, чего желаешь ты. Но затем всё станет ещё хуже, и ты станешь обращаться со мной, как с другими…
— Так сделаем же доброе дело, и, давай поженимся.
— Гвидо, я не могу, и причиной тому — моя жизнь. Я уверена, что через год, а, может быть, и раньше, ты меня возненавидишь…
— Мина, но я люблю тебя.
— Я это знаю, — ответила Мина, взяв в свою руку мою руку, — я это знаю, Гвидо. Ты думаешь, я не понимаю, что ты переживаешь? Но как раз, поэтому я тебя и прошу быть моим другом и не желать ничего больше. После чего, взглянув мне в глаза, тихонько проговорила: «Мне было бы постоянно стыдно за меня перед тобою».
— В Вогере ты была согласна выйти за меня замуж.
— В Вогере ты меня любил и поверил мне, когда я тебе призналась, что именно отец настроен против этого брака.
— Что из этого вышло, теперь мы видим!
— Гвидо, мой отец умер, и все остальное касается только меня.
— Но, с кем это я собирался предать тебя?
— Ты зачем разговаривал с Аделаидой?
— Что мне оставалась делать, если она оказалась прямо передо мной: ведь, я искал тебя.
Мина нахмурилась. — Гвидо, больше никогда не приходи в этот дом. Или же ты меня больше никогда не увидишь.
— Мина, — сказал я и остановился, — я не хочу спрашивать тебя ни о чем, но я вижу, что ты стыдишься этой жизни. Так прекрати же её, и, давай поженимся. Я — всё тот же и ничуть не изменился.
— Мне нечего стыдиться, Гвидо. И я уже тебе сказала свое слово.
— Может, ты больна сифилисом, Мина?
По лицу Мины пробежала улыбка. — Но, как тогда я бы смогла работать? О, Гвидо, да ты ещё совсем мальчишка. Как хорошо бы было чувствовать себя просто друзьями и забыть обо всех этих вещах. Какое тебе дело до всего этого? Смотри на все так, как если бы я была уже замужем.