Но, видно, на этот раз ошиблись матросы. Ранним утром горнист пропел: «Койки вязать! К малой приборке – товсь!» А после завтрака щиты разводили и стреляли, да как-то по-чудному: сам полковник звал охотников целиться, и – странно! – даже кочегары не промахнулись. Посудачили об этом накоротке за обеденной чаркой да за чашкой со щами, а там и «адмиральский час» грянул – во время его хоть сам Никола Морской на корабль жалуй, никто головы от палубы не оторвет – спят. А не успели глаза как следует продрать, сыграли на общее построение. Прямо по носу – Севастополь, не ждали и не гадали.
Чудной полковник на построении и говорит: «Хочу, слышь, с вами, братцы, попрощаться да спасибо большое сказать – славно мы с вами походили, добро и постреляли, пора и к берегу мне. Кому, слышь, в Питере доведется быть – милости прошу, меня, слышь, ежели не каждая, то через одну наверняка собака от Галерки до Гавани знают».
Всем взял в этом плавании «Уралец» – и командой, и ходом, и меткой стрельбой. И волна черноморская качала его, как по-заданному, что и требовалось. В остальном бассейновые помощники донаблюдают на будущий год, им командировки он сам подписывает.
Полковника Крылова звал Петербург. Точнее – трудно рождающийся новый тип корабля – линкор. Имя первому из них будет «Петропавловск». Да, именно – «Петропавловск» – в память о погибших на Порт-артурском рейде. В память о броненосце и Степане Осиповиче Макарове, ушедшем вместе с ним. Звал срочно, даже – экстренно.
Стучали колеса курьерского поезда, мелодично побрякивала чайная ложечка в пустом стакане, в другом, полном, мелко подрагивая, колыхался чай, оттого парок поднимался ломко, рывками. Глаза непроизвольно фиксировали «волнение» чая.
Никому по дороге, как бывало прежде, даже не телеграфировал, чтобы прогуляться вместе по перрону, а то и задержаться на денек-другой… Не прогневайтесь, друзья, – Россия ждать не может… Курск… Москва. А вот и Любань, воспетая по-разному Александрами – Радищевым и Пушкиным…
– Ваше высокоблагородие, в Санкт-Петербург… Господа, прибываем в Санкт-Петербург…
В канун 1908 года Крылова вызвал в Адмиралтейство товарищ морского министра И.Ф. Бострем, в ведении которого находились службы Морского технического комитета. Обычный вызов: мало ли что пожелается высшему начальству узнать о текущих бассейновых делах.
Но Бострем был слишком торжествен для рядовых вопросов, что, конечно, сразу, обмениваясь приветствиями, отметил про себя Крылов: «Э, да меня поджидает очередная каверза».
