ХМЕЛИК. Пан инспектор, я прошу вас, я требую, чтобы вы немедленно замолчали, хотя бы из уважения к пани Конти!
МИЧ. Стоп! Как вы сказали? Как зовут пани?
ХМЕЛИК (ошеломленно). Пани Конти.
МИЧ. Стоп! Я надеюсь, вы понимаете, что начинается идентификация. Идентификация личности проводится по особым правилам. Будете подходить по одному и потихоньку, на ухо, шептать имя гражданина, которого нужно опознать, то, что вы скажете, — это свидетельские показания. Дача ложных показаний карается законом. Имя человека, которого следует опознать… Пани Конти… (Плачет.)
>Пауза. АБЕЛЬ, РАЙНЕР, ХМЕЛИК глядят на него в изумлении.
АБЕЛЬ (Хмелику). Плачет.
ХМЕЛИК. Ради бога, успокойтесь, Мич.
АБЕЛЬ (берет со стола бокал, протягивает Мичу). Вода.
>Пауза.
МИЧ (постепенно приходит в себя, собирается с силами). Который теперь час? (Пауза.) Как чисто били когда-то часы… нет-нет, это невозможно… Давайте допустим самое худшее. Представим себе, что пани Конти завтра уже не будет с нами… А мы? А наши пятницы?
>В комнату быстро входит ВРАЧ и два САНИТАРА.
ВРАЧ. Добрый вечер! Ах, вот она. (Бегло осматривает.) Положите ее на носилки.
>САНИТАРЫ подходят к дивану.
ХМЕЛИК (словно желая уберечь Конти от неосторожного обращения). Я помогу…
САНИТАР. Не надо. У нас в этом деле опыт. (Вместе с другим санитаром укладывает Конти на носилки.)
АБЕЛЬ (с тревогой). Жива?
ВРАЧ. Жива… Это ваша…
АБЕЛЬ. Нет, не моя жена, нет… Пани Конти была здесь в гостях.
ВРАЧ. Документы у нее при себе?
ХМЕЛИК. Пожалуйста, в сумочке. (Берет сумочку и уходит вместе с санитарами.)
>РАЙНЕР, АБЕЛЬ и МИЧ тоже уходят следом за ВРАЧОМ. Все спускаются по главной широкой лестнице. В то же самое время на черной лестнице появляются ПАВЕЛ и ДАША, еще на лестнице репетируют.
ПАВЕЛ. Обязательно перепутаю… (Приводит в порядок букет.)
ДАША. Да ну тебя… Это же совсем просто. Сперва всех поздравишь, подойдешь к ней и начнешь…
ПАВЕЛ. Как это… Ну, первые слова?
ДАША. Глубокоуважаемая пани Конти…
ПАВЕЛ. Ага! Вспомнил. Пошли. (Быстро идет первым. Входит, удивленно оглядывает пустую комнату, накрытый стол, зовет Дашу, тихо.) Иди сюда!
ДАША (входя). Никого нет?
ПАВЕЛ. Что-то непонятное… Почему же все-таки пани Конти бросила трубку?
ДАША (уходит в кухню и возвращается). Целый день голову ломали, как помириться со стариками. Пришли — а их уже нет.
ПАВЕЛ. Боюсь за деда, мы ссорились последнее время.
ДАША. А мы так хорошо подготовились. (Снимает со спинки стула куниц пани Конти, накидывает их себе на плечи, садится на стул.)
