ДЕ ПРЕТОРЕ. Синьор.
НИНУЧЧА. Какой синьор?
ДЕ ПРЕТОРЕ. Не знаю, как зовут его… Никто из наших никогда не звал его по имени… Говорили просто — синьор… Его страстью была охота. Синьор владел лучшей в мире коллекцией охотничьих ружей. Его охоты длились неделями.
НИНУЧЧА. Ты видел его хоть раз?
ДЕ ПРЕТОРЕ. Нет. На какие выдумки я только не пускался, чтобы увидеть нашего синьора: прятался за деревьями, часами лежал за изгородь, что вела к парадному подъезду его дома. Там были огромные ворота, и чтобы добраться до них, надо было переходить по висячему мосту, под которым, как говорят, был ров с водой… Издалека казалось, что ворота железные, на них висели огромные молотки… Как ударишь в них, так такой грохот, что мертвый проснется… А я ждал и ждал… Потом появлялся дон Пьетро, открывал ворота…
НИНУЧЧА. А кто этот дон Пьетро?
ДЕ ПРЕТОРЕ. Сторож — здоровый детина с длинными поседевшими усами… Он открывал ворота, из них выкатывался огромный автомобиль. Я и глазом не успевал моргнуть, как он пролетал мимо меня в тучах пыли, а когда пыль рассеивалась, машины уже и след простыл… Она могла задавить кур, свиней, овец, и никто пикнуть не смел… «Сам синьор едет»!
НИНУЧЧА(в ужасе) Мама миа!
ДЕ ПРЕТОРЕ. А вечером возвращалась Мария…
НИНУЧЧА. Какая Мария?
ДЕ ПРЕТОРЕ. Та, что вырастила меня. Я уже сказал: она тоже мыла посуду, только во дворце синьора… Многие женщины деревни трудились у него на кухне, когда синьор давал званые обеды… Казалось, полмира съезжалось к нему. Всю ночь звучали музыка и песни… Мария приходила домой под утро и рассказывала… Бедная женщина, она таяла с каждым днем. Я помню ее красные, распухшие руки с потрескавшимися пальцами. И никогда я не слышал ее смеха. Говорили, сто она была очень красива. Но я помню только изможденное лицо… Какая там красота, если ходишь в одном и том же платье и туфлях… У меня и сейчас перед глазами ее синий шерстяной платок и вылинявшее платье кофейного цвета…
НИНУЧЧА. Она была старая?
ДЕ ПРЕТОРЕ. Ее состарила тяжелая работа, лишения… Иначе разве бы я покинул ее? В доме не было ломаного гроша. Дон Пеппино, ее муж, тоже работал на синьора: плотничал, чинил двери, покрывал лаком мебель… Красавец был! Я называл его святым Иосифом.
НИНУЧЧА. А ты сам из Мелиздано?
ДЕ ПРЕТОРЕ. Нет. Меня туда привезли. Нину, я настоящий синьор по рождению, я родился им… Мария рассказала, как меня подбросили в эту деревню, доставили контрабандой как ценную вещь, тайком в автомобиле…
