Во время пути Деймос, кажется, совсем не обращал внимания на свое «приобретение», больше занятый своими людьми.
Огромное войско, к тому же нагруженное добычей, растянулось очень сильно, но от начала в конец и обратно постоянно бегали гонцы, передавая волю царя или с докладом, как обстоят дела.
Хоть войско и растянулось, но вовсе не было разрозненным. Соблюдался строгий порядок. Своеобразный караван был поделен на сотни, а каждая сотня на десятки, и в случае опасности они могли в считанные минуты и без суеты сплотиться и дать отпор.
Фуар не ожидал, что варвары окажутся настолько дисциплинированным войском. Становилось понятнее, почему оно столь опасно и как покорило почти всех соседей.
Этими мыслями принц развлекал себя в дороге, пока даже это не стало казаться невмоготу. Он считал себя хорошим наездником, но за целый день почти беспрерывной дороги болело уже почти все. Осталась лишь одна мысль и одно желанье: вылезти из седла.
А царь казался абсолютно неутомим. Лишь глубокой ночью он сказал одному из своих приближенных:
— Мы доехали до горного перевала. Объяви всем о привале. Переход начнем утром, чтобы к вечеру все успели его миновать.
— Да, мой царь.
Тотчас затрубили в рог, и войско остановилось, как огромный живой организм.
Фуар лишь смог подумать: «Наконец-то!», и почти выпал из седла, точнее позорно выполз. В царящем сумраке ночи он с трудом различил, что местом их стоянки стало внушительное плато. Даже доносилось журчанье ручья.
Как он ни устал, но все же обратился к Деймосу с едва ли не первой просьбой:
— Можно я напою коня?
— Сейчас? — удивленно приподнял бровь варвар, окидывая взглядом уставшее животное и не менее уставшего хозяина.
— Ну да, — неуверенно протянул Фуар.
— Совсем дурной! — фыркнул Деймос, почти замахнувшись для затрещины, но вместо этого позвал: — Рест!
— Да, мой царь, — тут же появился пожилой мужчина с бесчисленными шрамами на руках и лице.
— Позаботься о лошадях, и вот о его коне тоже, пока он не загубил животное своими попытками.
— Хорошо, мой царь.
— А ты ступай за ним и учись. Здесь нянек нет, — велел, как отрезал, Деймос принцу.
Тот подчинился, да и что ему оставалось? Подобная роль была Фуару чужда, но сейчас не то положение, чтобы демонстрировать гордость и характер. Об этом лучше вообще пока забыть.
От царского конюха ему довелось услышать немало нелестного в свой адрес, но вскоре принц понял, что у того просто манера общения такая. Видимо, учтивости хватало только на царя. Правда, дело свое он знал досконально. Конь Фуара, обычно довольно своенравный, дался в руки Реста сразу. Парень только диву давался. В самом деле, есть чему поучиться.
