— По крайней мере, либералы мирные.
— Улыбка — не признак миролюбия, — не согласился Холодов. — Они тебя убивать будут и улыбаться при этом.
— Эти нас скорее убьют, — Ассистент кивнул в сторону улицы.
— Кто? Доходяги в робах?
— Да ты выгляни!
Виктор высунулся из укрытия. На улице появилось несколько молодых людей в форме, похожей на комсомольские юнгштурмовки послереволюционного времени. Они выдернули из строя нескольких оборванцев и повели их куда-то за угол. Через минуту оттуда раздались выстрелы.
— Ну, как тебе пропос? — спросил ассистент, помрачнев.
— Да, печально, — проговорил Виктор. — Теперь надо думать, как отсюда слинять побыстрее.
Мимо путешественников прошла бабушка в затрапезной одежде. Оглянувшись, она засеменила к комсомольцам, издали крича:
— Молодые люди! Так в подворотне стиляги стоят! Или шпионы!
Не став дожидаться реакции юнгштурмовцев, путешественники, не сговариваясь, рванули внутрь двора и едва не сбили с ног мужчину в робе с туго набитым мешком за плечами, из которого торчали щепки. Мужчина, моментально сообразив, тихим голосом позвал:
— Молодые люди, за мной!
Не оборачиваясь, он бодро рванул через дворы. Путешественники побежали за ним, скорее от безысходности: мало ли кем мог оказаться спаситель. Они бежали через помойки, перелезали кучи металлолома, перепрыгивали через ржавые лужи, пока не достигли длинного барака из почерневших брёвен. На бараке висела вывеска «Четвёртая бригада седьмой трудовой армии» и объявление «Сегодня наша бригада меняется жёнами с третьей бригадой».
— Давайте сюда! — задыхаясь от быстрого бега, крикнул мужчина.
Увидев, что спасённые замешкались, он добавил:
— Никого в казарме нет, все на работе. Я — дневальный, за щепками для растопки ходил…
Напарники вошли в казарму. В нос шибануло ядрёным запахом несвежих портянок, подгоревшей каши и хозяйственного мыла.
— Дежурный по бригаде спит, — шепнул спаситель. — А вы пока в каптёрке посидите. У меня ключи…
— Почему вы нас спасаете? — шёпотом спросил Виктор.
Мужчина не ответил. Он, проведя путешественников между длинными рядами неструганых нар, подвёл их к обитой железом двери, возле которой стояла раскалённая печка-«буржуйка», застрекотал ключами и впустил напарников в комнату, набитую чистыми портянками и ящиками с мылом.
— Посидите здесь пока, — шепнул спаситель. — А я разузнаю, что к чему.
Дверь захлопнулась. Путешественники перевели дух.
— Ад, говоришь? — удостоверился Холодов у ассистента. — Думаю, ты прав на этот раз.
