— Вот и обожди четверть века, потом озолотишься.
— Я столько не проживу, — сокрушается старый гриб.
— Это не ко мне. Это вон туда, — тычу пальцем в небо. — А не хочешь ждать, вставай рядом и сам продавай. Поглядим, когда и сколько тебе «тыщщ» отслюнят.
— Я за корыстью не гонюсь. Зато тебе шанс козырный даю. Ты выгоды своей не понимаешь!
Так. Пустопорожняя беседа надоела. Переходим к решительным действиям.
— Это ж ведь темно-синие тома, с профилем вождя на обложке?
— Ну…
— Переплет твердый, тяжелый, а бумага офсетная, плотная, высшего сорта?
— Наверное… Да что я в ейных сортах разбираюсь, что ли? Хорошая! Белая!
— Значит, все пятьдесят пять томов купно «кэге» на тридцать точно потянут?
Дед недоуменно-негодующе вперяется в меня. Заплесневело соображает…
— Ты Ленина — и на килограммы мерять?
— Я? Да ни в коем разе! А вот в пункте приема макулатуры — ага. Принимают ее в центре по пятьдесят копеек за кило. Адресок подскажу. Загрузишь книги в две сумки — в одну все явно не поместятся, и на троллейбус. Проезд у нас в нем (дело происходило в 2005-м) нынче шесть рубчиков, но у тебя, пенсионера, половинный. А вот за груз, извиняй, сдерут по полной. Значит, шестью два и плюс три — пятнадцать. Сдашь все «мысли вождя» — ровно столько же назад возвернешь. Ну а уж обратно, пардон, поедешь в минус, за свой кровный трояк. Как перспективка?
Дед разом неосознанно расставляет ноги — так самцы человекообразных обезьян пытаются утвердить господство, когда опасаются вступить в драку, — сводит брови, учащает дыхание и, наконец, негодующе орет:
— Дур-рак! Ты выгоды своей не понимаешь! И трижды три раза дур-рак! Я… Ему… А он! Затупок! Глуп, как гусь! И выгоды своей… Дур-рак!
— Слышь, дед, шел бы ты отсюда подобру-поздорову, — советую я.
— Не понимаешь! Не понимаешь! Не понимаешь! — заклинило старого гриба.
— Зато понимаю, что ты сам плоскостью ума подобен таракану.
— Че-его? — И обладатель «дефицитной подписки» стучит тростью по асфальту. — Ты! Старого человека! Оскорблять? Да я на тебя в милицию! Гад!
— И еще сволочь, — подсказываю.
— Да! И выгоды, выгоды своей ни хрена не понимаешь!
Восвояси дед удалялся долго. То и дело оглядывался, грозя тростью и бисируя:
— Дур-рак! Выгоды ни в зуб не понимаешь!
